Наш сегодняшний собеседник один из немногих депутатов Думы Советского района, кто входил в состав этого органа власти прошлого созыва. В чем отличия прежнего парламента от нынешнего? Как он оценивает работу главы района, за которого проголосовал два года назад? Изменился ли он сам за годы депутатской деятельности? Ответы на эти и другие вопросы читайте в интервью с Юрием Юрьевичем Лихушиным.

 - Первый вопрос, как обычно в данной рубрике, на тему более глобальную, нежели жизнь Советского района. Юрий Юрьевич, сейчас мы в очередной раз наблюдаем споры по поводу государственного контроля Интернета. Кто-то считает, что всемирная сеть должна быть вообще абсолютно свободной территорией. Другие же, напротив, за то, что нужно вообще пускать в Интернет чуть ли не по паспортам. Интересна ваша точка зрения по данному вопросу.

 - Ну, с паспортами — это явный перегиб, по-моему. Но я как человек возрастной приветствую внесение ужесточения. Я имею в виду моральный облик Интернета в целом.

 - Мат в интернете — допустимая вещь?

 - Я к мату отношусь достаточно лояльно, считаю, что в определенных моментах он может присутствовать. Мат, либо обороты двусмысленного содержания, например, в исполнении Винокура, по-моему, это искусство. Но мат, например, в комментариях недопустим, особенно в отношении личности. Тем более когда это делается обезличенно. Вот у нас на «2 города» есть такой активный пользователь господин Иванов, который костерил меня много раз. Можно о нем по-разному судить, но я его уважаю хотя бы за то, что он выступает от своего лица. Он никогда не переходит границы. Видно, что он и без мата обладает определенным речевым запасом, чтобы высказать свою мысль хоть и жестко, но достаточно корректно. Это раз. А два — общаясь с ним, понимаешь, что это конкретный человек, и знаешь, чего от него ждать. Я приветствую открытость.

 - Ну вот мы и перешли к нашей местной тематике. Что у вас как депутата сейчас на повестке дня?

 - Принимая во внимание прошедший год думской работы и работы администрации, лично я определил основное направление в своей повестке — усиление депутатского контроля за расходованием бюджетных средств. Районная казна очень мала, и в ней много позиций, не обеспеченных деньгами уже на стадии принятия бюджета. И депутатам и администрации нужно учиться находить резервы внутри бюджета за счет строжайшей экономии каждого рубля. Еще на стадии финансового планирования нужно более четко прописывать цели и задачи направления каждого рубля для того, чтобы не имелось возможности в порыве сиюминутной нужды перенаправить деньги, а потом думать, как заткнуть образовавшуюся дыру. В сегодняшних условиях нужно рачительно использовать средства и ни в коем случае не допускать растраты, а иной раз просто транжирства денег. А такие факты зафиксированы в Советском районе: как в прошлом году, так и в первом квартале текущего года.

 - Примеры можно?

 - Хорошо. Открываем отчет контрольно-счетной палаты за период 2016-2017 гг., и у администрации Малиновского отсутствуют обоснования использования ГСМ почти на полмиллиона. Вторая позиция — бесконтрольное и нередко незаконное начисление премий чиновниками для вознаграждения себя любимых. Но если вам не хватило 300 тысяч на противопаводковые мероприятия, а при этом полмиллиона вы прокатали на служебной машине или раздали в виде премий, то извините.

 - А что сейчас у нас происходит с «Генерацией»? Ее якобы собираются передать в концессию некой иногородней компании. Напрягают в этой ситуации два обстоятельства. Во-первых, слово «концессия», которое у нас после истории с «Водоканалом» как-то не очень себя зарекомендовало. Во-вторых, то, что у нее будет неместное руководство.

 - Я, честно говоря, до конца подробностей не знаю, но задача, видимо, в том, чтобы снова обрубить накопленные долги. Что касается концессии, в ней на самом деле нет ничего плохого, просто с «Водоканалом» изначально было сделано сильно «кривое» соглашение. Главное, что нельзя снова допустить отсутствия влияния со стороны местной власти. Это неправильно, потому что это стратегическое направление.

 - То есть сейчас у властей есть некий шанс реабилитировать это слово — «концессия»?

 - Совершенно верно. Все кривое и надуманное нужно убрать, но для этого нужна политическая воля. Здесь без главы района, без его замов, которые это дело регулируют, никак нельзя. Это хирургический процесс.

 - А насколько успешно эти процессы идут в целом?

 - Если разобрать поэтапно, то момент подсказок прошел, момент настоятельных наставлений тоже завершен, сейчас мы находимся на стадии требований. Например, когда мы по просьбе администрации района согласились оказать финансовую помощь «Генерации» в сумме 14 млн, то жестко поставили этот вопрос на контроль. К июню глава должен предоставить нам перечень мер, направленных на улучшение бюджетной дисциплины. И если человек не справляется на каком-то этапе, лимит доверия может закончиться окончательно. Такое бывает даже у супер авторитетных в прошлом людей.

 - Юрий Юрьевич, вы не состоите ни в партиях, ни во фракциях, ни даже в группе независимых депутатов. Почему? Что за такая гипернезависимость?

 - Во-первых, я был членом парии одно время — целый год. Мне этого хватило. Оказавшись внутри партийного движения «Единой России», я посмотрел на то, что происходит, на методы, которыми партия пыталась достигать своих целей, и они по разным причинам были для меня неприемлемыми. Я написал заявление и вышел и партии.

 - Что же там было такое настолько неприемлемое для вас?

 - Один из древних философов, рассказывающих о создании нового общества, сказал: «Создай «Общество честных людей», и в него обязательно вступят все негодяи».

 - Ваш депутатский стаж составляет в общей сложности уже около десяти лет. Юрий Юрьевич Лихушин образца 2008 года и образца дня сегодняшнего — это два сильно разных депутата?

 - К сожалению, да. А может, и к радости. К радости, потому что зрелость все-таки приходит с годами. Я не хочу сказать, что депутаты 35-ти лет высказывают какие-то незрелые мысли, но внутреннее понимание мира с возрастом меняется. Я благодарен моему возрасту за то, что ко многим вопросам я стал относиться по-другому. Но сожалею о том, что в 35 лет у меня не было такого опыта, как сейчас.

 - Какой совет вы дали бы тому, менее зрелому Лихушину?

 - Мне сложно сказать. Помимо того, что тот Лихушин не все понимал, он еще и Весы по знаку зодиака. У меня внутри происходит постоянное противоречивое единоборство, и я по любому вопросу имею два мнения. Будучи человеком слушающим и убеждаемым, я знаю, что не всегда жестко проводил линию своего внутреннего я, а был склонен к принятию компромиссных решений. За это того Лихушина можно укорить. Хотя гиперошибок я за собой не помню. Я увлекаемый человек. Если попадается харизматичный оратор, я могу вспыхнуть и за пеленой пламени не увидеть нюансы. На этом меня можно поймать.

 - Сейчас многие удивятся, что Лихушина, оказывается, можно приболтать на что угодно.

 - Ну не на что угодно, конечно, но если человек умело излагает свои мысли за общим идеологически правильным для меня направлением, то могу с ним согласиться. А внутреннее мое убеждение можно выразить тремя словами, как бы смешно это ни звучало: свобода, равенство и братство.

 - Вопрос, который нередко приходится слышать из уст обывателей, особенно в период предвыборной кампании: чего вы туда все лезете, каким медом вам там намазано? Зарплаты не платят, время личное тратите, нервы портите. Тем более, вам, человеку и без того успешному и сильно занятому, зачем это депутатство?

 - Если взять мой первый поход за депутатским счастьем, то это было больше эмоциональное решение, принятое в стремлении к лидерству, к интересу, посмотреть изнутри и показать себя. А потом я понял, что депутатство — это достаточно интересно. В плане того, что ты причастен к окружающей жизни не с точки зрения проживания ее внешней оболочки, а с точки зрения понимания формирования процессов. Я никогда не хотел быть врачом и понимать, как все там внутри организма устроено. А направление политического устройства с точки зрения формирования процессов мне интересно. А самое главное, мне нравится иметь возможность влиять на эти процессы. Если на стыке депутаты-администрация есть понимание, то это здорово. Если есть это понимание, то возникает драйв, возможность что-то сделать лучше. Кто-то прыгает с парашютом, чтобы получить адреналин. Парашютиста тоже можно спросить, для чего ему это надо.

 - Ну вот о приятном мы поговорили. А что самое неприятное в работе депутата?

 - Сегодня у депутата, кроме речевого воздействия, имеется мало инструментов для изменения ситуации. И когда наталкиваешься на искусственно созданную схему, которую ты не можешь разрушить, и понимаешь, что она неправильная, чувствуешь себя бессильным. Я говорю сейчас о прошлом созыве, когда было понятно, что все неправильно и не по дороге в счастливое завтра, а сделать ничего было нельзя. Второй очень неприятный момент: во мне с детских лет воспитан пиитет к работникам администрации, к власти. У меня отец всю жизнь в этом здании отработал. Я начинаю невольно сравнивать людей: тех, кто тогда руководил районом, и некоторых сегодняшних работников. Я понимаю, что человек не на своем месте, не молчу, говорю, что тот-то или тот-то  априори не может заниматься данной работой, потому что он ее не знает, а просто приходит за большой муниципальной зарплатой и другими благами. Но я ничего не могу сделать, потому что, чтобы исключить его из состава муниципальных работников, нужно написать 522 доноса, потом надо, чтобы это 33 раза подтвердило руководство. В общем, это нелегкая процедура. А потом его еще суд восстановит, и за те полгода, которые он судился, ему еще и выплатят. Вот это для меня самое неприятное.

 - Какое самое трудное решение за период вашего депутатства вам приходилось принимать?

 - Отчет главы и администрации за 2017 год.

 - Но вас же не было на том заседании.

 - Меня не было, но я к этому готовился. Принял решение, но пришлось срочно уехать.

 - А если бы вы пришли на отчет?

 - Я бы не голосовал — воздержался. Вот практика моей независимости: не хочу — не голосую. Без объяснения причин. Но я очень редко воздерживаюсь от голосования.

- Ну что касается главы, мы этого еще коснемся ниже, а сейчас не могли бы вы дать совет, как принимать сложные решения?

 - В рамках повседневной жизни — это одна ситуация. Механизмы разные. Когда принимаешь решения в принадлежащей тебе организации, безусловно, думаешь о том, как они трансформируются на коллектив. Я принимаю более рискованные решения внутри своей частной производственной жизни. Любое принятое решение там чаще всего неокончательное, то есть, приняв его, начинаешь мониторить ситуацию. В ситуации постоянного контроля, в нужный момент оценив и поняв, что идешь не туда, можно поменять вектор направления. Там все зависит только от меня. А здесь, в Думе, реакция очень слабая, и если решение, принятое мной на одной из Дум в предыдущем периоде, может оказаться неправильным, я, конечно, начинаю об этом говорить. Но аппаратная структура и порядок правильного в рамках закона действия не позволяют моментально изменить это направление годами. В этом разница, какое решение ты принимаешь, будучи депутатом, и какое, будучи производственником.

 - То есть управлять бизнесом — это как ехать на автомобиле: повернул руль — и он повернул, тормоз нажал — он затормозил. А в Думе это совсем не факт.

 - Совершенно верно. Там ты рулишь сам, а здесь у тебя на «педали тормоза» может оказаться мальчик, который не хочет тормозить или не знает, как это делать, или плохо тебя слышит, или вообще тебя не замечает… или вообще «колеса» отсутствуют — они могут быть в очередном отпуске, на учебе, в декрете, на больничном. Это моя внутренняя боль.

 - С высоты собственного, уже вполне весомого опыта можете в нескольких словах охарактеризовать особенности нынешней Думы как коллегиального органа?

 - Особенности есть. Заключаются они в том, что эта Дума более раскрепощена. Даже при наличии достаточно большой фракции «Единая Россия». Дело в том, что сами депутаты, добровольно входящие в эту фракцию, имеют свое мнение, а это очень важно. Да, они вынуждены голосовать в соответствии с коллективно принятым решением, но важно, как идет процесс принятия. Это происходит не в форме «заслушали председателя и согласились», каждый вопрос разбирается до состояния скелета, обсасывается каждая косточка. Раньше этого не было. И сейчас даже, казалось бы, настолько жестко структурированная фракция как «Единая Россия» обсуждает вопросы.

Вторая депутатская группа — независимые депутаты. Это вообще очень яркие ребята, имеющие свое мнение на каждый вопрос. Это хорошо, потому что свое  мнение должно быть. Молчунов-то у нас в Думе нынче нет. Главное, что это не разброд, и не «кто во что горазд».

 - Итак, вернемся к главе района. Юрий Юрьевич, уже совсем скоро исполнится два года, как у района новый руководитель. Кстати говоря, вы тоже в составе прежней Думы голосовали за его назначение и, соответственно, его породили. По крайней мере, были в составе акушерской команды. Вопрос: насколько вы удовлетворены тем, что из этого вышло?

 - Я, конечно, ждал более ярких изменений с приходом Игоря Александровича. На стадии работы в предыдущем составе Думы я волей-неволей общался с главами, с администрацией на местах. На тот момент наиболее яркими руководителями поселков я выделял двоих: Набатова и Зубчик. Они глубоко влезали во все вопросы: бюджет, строительство, ЖКХ. На уровне своих городских поселений они много знали и делали, и население их поддерживало. Они в тот момент могли бы, с моей точки зрения, возглавить район. Ситуация сложилась таким образом, что Венера Сагитовна этого не захотела, и я четко понимал, что из оставшихся кандидатов Набатов — самый яркий и имеющий свою точку зрения. У нас тогда были все зажаты, и депутаты, и главы, а он был достаточно харизматичным руководителем. При этом Набатов всегда или почти всегда находил возможность альтернативного выступления, а самое главное, мог добиться альтернативного решения в пользу своего населенного пункта. Зеленоборск и Пионерский за предыдущие годы построили больше всех, благоустроились лучше всех, добились передовых результатов. Я еще раз подтверждаю, что голосовал за Набатова осознанно.

 - Вы не ответили на вопрос, удовлетворены ли вы сейчас.

 - Мы общаемся с Игорем Александровичем не очень часто, но я заметил, что у него пропала та жесткость в проведении своих направлений в работе. Раньше он был более настойчивым и внятным. Команда, которую он собрал, не совсем управляемая и профессиональная. Я всегда пытаюсь изначально принять человека хорошо, особенно незнакомого. Я понимаю, что есть момент определенной просадки, когда только приходит новый глава, особенно который не являлся до этого руководителем такого уровня. Нужен период реабилитации. Но сейчас я вижу, что период этот заканчивается, а за первой просадкой следует еще более глубокая в силу того, что, видимо, не совсем те люди на первых ролях.

 - А главные плюсы и минусы его работы?

 - По прошествии уже двух лет кардинально изменился подход к тому, что бюджет — это народное достояние. Набатов сделал так, что чиновник существует, чтобы улучшить состояние вверенной ему территории, при этом максимально были сведены к нулю потери и задержки за счет внутреннего административного разложения. Все-таки, будучи человеком честным, он эти позиции верой и правдой не только проповедует, но и сумел укоренить. Блуда стало гораздо меньше. Почему так много времени на это ушло? Это вопрос понимания аппарата, что от него хотят. А главный минус в том, что он как лидер не может объяснить другим, что выбранное им направление верное. При этом тем, кто не понимает с первого раза, второй раз объяснять не надо, а надо просто убирать и ставить тех людей, которые идут с тобой в ногу. Об отсутствии жесткости в этом плане мы с вами сказали. Я считаю, что если ты в своих идеях уверен и имеешь определенную поддержку, то ты должен насаждать и даже переобувать на уровне менталитета, продавливать те идеалы, в которые веришь. Набатов реально пришел с этими намерениями, но он успокоился и застрял. А там есть мальчики и девочки, которые уже пытаются прощупать, насколько он уверен в этих идеалах. Я за этим четко слежу. Возьмем тот же факт начисления премий. Там четко написано: незаконное начисление премий директорами муниципальных учреждений. Тут же уместно вспомнить историю с существованием двух УКСов, в которых работают и получают зарплату одни и те же люди. Этот узел уже давно надо рубить. Вопрос в том, что переходный период не просто затянулся, а застрял. Теперь из состояния переходного периода можно легко перейти в состояние бардака. Если летом все это дело не закончится, то можно будет уже не просто двойку ставить, а более жесткие выводы делать.

 - Юрий Юрьевич, главный предмет вашей деятельности на протяжении всей жизни — это строительство дорог, а дороги, как известно, являются одной из главных бед в России. Поэтому под занавес не могу не задать вам вопрос и на эту тему. Вопрос такой: что кроме денег необходимо, чтобы дорог у нас строилось больше, и были они при этом качественнее?

 - Деньги — это конечный момент, который отражает, сколько и как мы можем сделать. Будучи дорожником уже более 30-ти лет, я считаю, что надо кардинально менять подходы к проектированию этих дорог. В погоне за якобы дешевизной 1 км. дороги мы пренебрегаем конструктивными слоями, качеством проектирования на уровне ниже нуля. Мы находимся в сложных геологических и природно-климатических условиях, мы не должны позволять себе проектировать, а потом и строить плохие дороги.

 - А кто такие «мы»?

 - Все участники каждого конкретного проекта: чиновники, которые заказывают проекты, проектные институты, строители. Рядовыми клерками управляет не необходимость сделать хорошо и надолго, ими управляет сиюминутная необходимость исполнить распоряжение, сделать больше и при этом потратить меньше. Возьмем крымский мост, который мы строим качественно, на века, и при этом говорим, что постоянно в разы растет его стоимость. Его цена начала расти, когда начали понимать, что нужно сделать так, чтобы он простоял 100 лет, а значит, нужны другие материалы, другие степени защиты, другая глубина, ширина. Кому-то кажется, что там воруют. Может быть, но фактов этого нет. В большей мере это объективный рост стоимости. Также кто-то где-то решил, что километр дороги условно должен стоить 35 млн рублей, и вот проектировщики в эти 35 пытаются уложиться: здесь делают потоньше, там поуже на стадии проектирования. Зачастую мы разговор ведем о том, что это будет сделано плохо, но сильно-то с ними не поспоришь. В результате делаешь то, что предусмотрено контрактом и проектной документацией. А на другой стороне — потребитель, который говорит, что дорожники опять все украли. Эти процессы гораздо глубже, чем кажется.

 - Ну на этом, пожалуй, можно остановиться. Спасибо, что нашли время пообщаться. Всегда рады вас видеть.

В. Турин

ИА "2 ГОРОДА"

Фото из архива Думы Советского района