На прошлой неделе жители Советского района оказались в пучине событий, связанных с угрозой закрытия центральной районной больницы по причине истечения срока лицензии. Одним из итогов развития ситуации стало отстранение от занимаемой должности главврача ЦРБ Быстрова О. В. С целью разобраться, что же все-таки произошло и кто виноват, мы предложили районной администрации выразить официальную точку зрения и, дабы соблюсти объективность, попросили высказаться на этот счет Олега Викторовича Быстрова.

ВЗГЛЯД №1

Сложная ситуация возникла 21-23 февраля 2006 года по Советской Центральной районной больнице. В ходе очередной проверки противопожарного состояния выявлено и предписано руководству медицинского учреждения более 100 новых пунктов нарушений в дополнение к 50-ти ранее предъявленным и до сих пор не устраненным замечаниям. 22-23 февраля заканчивался и срок лицензии на лечебную деятельность больницы. В эти же дни Югорской межрайонной прокуратурой по причине халатного отношения главного врача к хозяйственной деятельности СЦРБ внесено представление об устранении нарушений действующего законодательства. Фактически с 24 февраля больница, не имея лицензии, не вправе оказывать медицинскую помощь населению, кроме экстренных случаев. 22 февраля к ситуации подключилась администрация Советского района. Глава района потребовал официальное объяснение от главного врача Олега Быстрова и, учитывая беспрецедентные обстоятельства, применил к нему дисциплинарное взыскание в виде увольнения по пункту 5 статьи 81 Трудового кодекса РФ за неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей. Распоряжением Главы с 23 февраля 2006 года исполнение обязанностей главного врача СЦРБ возложены на Руденко Людмилу Михайловну. На сегодня руководством больницы уже достигнута договоренность с соответствующими службами о том, что выявленные нарушения в течение

2-х месяцев будут устранены. В самое ближайшее время будет сформирован пакет документов, необходимый для получения новой лицензии. По состоянию на 26 февраля прием больных и оказание медицинской помощи осуществляется в прежнем режиме.

ВЗГЛЯД  №2

СВ: Что же за ситуация произошла с районной больницей на Ваш взгляд?

О. В.: Ну, если по порядку, то все выглядит примерно так: первое здание Советской ЦРБ - хирургический корпус - построен в 1978 году (28 лет назад) по уже тогда устаревшему проекту 1951 года. Последнее здание больничного комплекса - здание взрослой поликлиники - пущено в эксплуатацию в 1997 году, т. е. 9 лет назад. Здания приняты к эксплуатации с согласия Госпожнадзора.

Последнее лицензирование проводилось в 2001 году. Были получены положительные заключения от всех проверяющих организаций, в том числе, и от Госпожнадзора. За период с 2001 по 2006 годы в больнице проведены капитальные ремонты здания детской консультации, детского боксированного отделения, инфекционного отделения, биохимической лаборатории, первого этажа здания реабилитации и второго этажа взрослой поликлиники. Построен в капитальном исполнении пристрой к переходу между хирургическим и терапевтическим корпусами, что значительно улучшило условия эксплуатации зданий и помещений больницы. Все ремонты проведены с заменой электропроводки и установкой пожарной сигнализации.

В 2003 году в связи с построением вертикалей власти и выведением пожарных из подчинения муниципальным образованиям требования к противопожарному состоянию зданий выросли в геометрической прогрессии. В апреле 2004 года от Госпожнадзора мы получили предписание №133, имеющее 102 пункта необходимых к устранению замечаний. 62 пункта, не требующих или требующих незначительных финансовых затрат, нами исполнены. На устранение оставшихся 40 пунктов замечаний, по нашим расчетам, требовалось около 10 миллионов рублей. Таким образом, получается, что мы не можем получить лицензию без подписи пожарных, а чтобы выполнить их требования, нам нужны деньги, которые в такой ситуации обязана выделять местная администрация.

СВ: Какова реакция на это администрации района?

О. В.: На наши неоднократные просьбы о выделении необходимых средств положительных ответов не получено.

Наше районное руководство не нашло ничего лучше, как попросить указанные деньги в округе. На что было пояснено, что это внутренний вопрос нашего муниципалитета. Параллельно с этим нас посетила еще одна инспекция, уже из округа, во главе с начальником пожарной службы ХМАО Д. Е. Хруновым. Результат: к имеющимся 40 замечаниям предписания №31 от 17 февраля 2006 года добавлено еще 119(!), на устранение которых потребовались суммы на несколько порядков выше прежних.

Таким образом, еще одним результатом стало то, что вопрос вышел из-под юрисдикции местного Госпожнадзора, а, следовательно, надежды хоть на какую-то лояльность растаяли. И я уверен, что если теперь приедет проверяющий из Москвы, то к 119 замечаниям будет добавлено еще 519. И легче будет снести все здания больницы и построить новые, соответствующие всем современным требованиям пожарной безопасности, на те средства, которые необходимы для устранения замечаний. И вообще, если следовать современным нормам пожарной безопасности, то ни одно здание в России им не соответствует; ни то, в котором мы сейчас находимся, ни те, в которых расположены администрация  Советского района, прокуратура и  Госпожнадзор. Жаль только, что они не лицензируются. Т. e. получается, что все здания в России надо снести, а так как средств на строительство новых нет, то надо в центре большой страны вбить не осиновый (поскольку он может гореть), а металлический кол с надписью: «Пожарным нормам соответствует».

Невольно возникает вопрос: «Должен ли закон иметь обратную силу? Можно ли к зданиям, принятым к эксплуатации в свое время с согласия Госпожнадзора, выставлять современные требования пожарной безопасности?».

СВ: Правильно ли я понимаю, что без финансового участия администрации района лицензироваться Вы не могли?

О. В.: Да, совершенно верно, но на самом деле лицензируюсь сегодня не я как руководитель учреждения или как врач, и не мой коллектив. Каждый из нас имеет сертификат на медицинскую деятельность. Лицензируется само учреждение здравоохранения, принадлежащее Советскому району и переданное нам на правах оперативного управления, следовательно, лицензирование районной больницы – не только и не столько задача главного врача, сколько администрации района. 

СВ: Есть известное выражение  «жесткость наших законов компенсируется необязательностью их выполнения», в данной ситуации эта норма не сработала, пришлось выполнять, а выполнить их оказалось невозможно?

О. В.: Вы знаете в 2003-2005 г. мы получили всего 2 млн. руб. на район на пожарную безопасность, и то эти деньги были получены от округа по программе, хотя на тот момент нужно было 12 млн. руб.

В июне прошлого года мы направили письмо в районную администрацию, где было указано сумма в 147 млн. руб. (ремонт учреждений здравоохранения, ремонт крыши, замена  электропроводки и т.д.). Так как даже в новом здании поликлиники, построенном Советским СМУ, крыша протекала, и проводка в этих зданиях искрила, отчего у нас выходило из строя оборудование.  За 4 года администрацией района нам было выделено всего дополнительно 47 млн. руб. по целевому финансированию, но потратить их на пожарную безопасность мы не имели права.

СВ: Получается, что деньги все-таки выделялись и немалые, может быть, тогда «дитя не так уж громко плакало, раз мать не уразумела»?

О. В.: Понимаете, у меня есть бумаги, подтверждающие, что были обращения, и они сделаны вовремя… но в большинстве случаев ответы на наши письма не поступали. Вообще я просил, требовал, писал  и предупреждал, что может такое случиться, что они обязаны давать эти деньги. Говорил им, что это их учреждение, а не мое. Я даже предлагал приостановить ремонт кровли на хирургическом корпусе и перенаправить средства на пожарную безопасность.

СВ: А каков механизм движения средств?

О. В.: Решение о том, давать или нет какие-либо денежные средства, принимает только районная администрация. Если вынесено решение о финансировании, то она объявляет и проводит тендер, который выигрывают определенные организации. И целевое расходование этих средств строго контролируется казначейством.

СВ: А куда уходят те средства, которые Вы зарабатываете сами?          

О. В.: То, что мы сами зарабатываем - это то, что дает нам Страховая Компания. Наш бюджет формируется вот так: примерно 60% - бюджет, 30% - ОМС, 3% - платные услуги. 30% которые мы получаем по ОМС расходуются строго в рамках тарифного соглашения, в котором указывается, куда мы их можем использовать. Эти деньги проверяются, и мы отчитываемся за каждую копейку (они являются целевыми), и если бы мы их пустили  на пожарную безопасность – т.е. на нецелевое использование - на нас возложили бы обязанность восполнить их из нашего бюджета. 

СВ: Что значит из «нашего бюджета»?

О. В.: Это деньги, которые мы получаем на год, причем Страховая Компания нас штрафует, возвращая, таким образом, эти деньги себе.

СВ: Как формируется ваш бюджет, вы его защищаете?

О. В.: Знаете, вообще мы защищали свой бюджет до 2003 года, с 2004 года это больше не происходит. Нам просто спускают цифру.

СВ: Но эти средства Вы  могли отправить на решение проблемы?

О. В.: Нет, так как они тоже строго целевые. Они выделяются только на что-то определенное и контролируются. Деньги переводятся финансово-экономическим управлением через Казначейство, и они идут строго по направлению.

СВ: Получается, что за период переписки, а это, судя по документам, 1.5 года, у Вас не было возможности хотя бы перенаправить какие-то средства, а если и была, то с определенными последствиями для Вас же?

О. В.: Да,  мне бы приписали, что я  допустил финансовое нарушение - нецелевое использование средств, за что может последовать серьезное наказание.

СВ: Скажите, по перечню тех требований, которые выдвинул Госпожнадзор: я так полагаю, что были такие, которые можно было выполнить своими силами, что-то было сделано?

О. В.: Конечно, очень много было сделано, например, были закуплены огнетушители, оформлены наглядные агитации (планы эвакуации), подготовлена документация, пожарные щиты и мн. др.

СВ: На какие средства?

О. В.: Платные услуги, мы использовали эти деньги на устранение недостатков вместо того, чтобы их пустить на развитие, на медикаменты.

СВ: И этих средств недостаточно?

О. В.: Нет, мы зарабатываем копейки,  платные услуги – это всего лишь 3% из 100%.

СВ: Ну, вообще-то должен быть какой-то юридический, административный механизм? Вы обращаетесь со своими проблемами к непосредственному руководству, но с течением времени при систематическом «нерассмотрении» проблемы, вообще что-то еще предусмотрено? К Губернатору обратиться, в конце концов?

О. В.: До Губернатора не поднимался этот вопрос, правда, сейчас уже поднялся.

Потому что нельзя. Я был бы обвинен, что я «через голову и сразу туда», и потом, откуда я мог знать, что мне откажут: и раз откажут, и два откажут, и десять… Я же надеялся, что поволокитят, как обычно, да и решат вопрос, дело-то ведь нешуточное.

Я Вам больше скажу, я говорил и людям, которые непосредственно курировали этот вопрос: «Я должен предупредить все партнерские организации, что у нас такая ситуация». Получил ответ: «Ни в коем случае. Нельзя беспокоить народ, все равно Госпожнадзор подпишет, куда он денется». Вот я и молчал до последнего, не хотел подставлять ни Главу, никого - дождался, действительно, дождался, ситуация обернулась против меня.  

СВ: Скажите,  Вам, действительно, принадлежат слова: «Я – главврач, а не хозяйственник, откуда мне знать, что там происходит в подвалах»?

О. В.: Нет (смеется). Я могу Вам сказать, что первое, что я сделал, когда стал главврачом - это спустился в подвал и оценил то состояние, в котором он находится, ведь там у нас располагаются склады. Но мы вынуждены использовать подвалы под складирование оборудования, медикаментов, обмундирования и т.д., ведь других помещений у нас для этих целей нет. А после того, как подвал под терапевтическим корпусом затопило, я написал письмо в районную администрацию о том, что нужно срочно построить наземные ангары для хранения медикаментов. Но никакого ответа, никакого…

СВ: Вообще, как Вы считаете, 10 млн. для районного бюджета – это много?

О. В.: Нет, это капля в море.

СВ: Ну, тогда поставьте свой диагноз этой ситуации. Это что? Злой умысел, интриги или просто наше российское раздолбайство?

О. В.: С одной стороны – это продуманный интерес людей, которые отвечают за это все. С другой стороны, очень часто они не понимают всей меры ответственности, за что они отвечают, но когда наступает понимание, они начинают метаться  и искать виноватых – это все менталитет российский!

СВ: Скажите, а по округу хоть одна больница столкнулась с такой ситуацией?

О. В.: Да, когда я был на совещании в округе, оказалось, что  у 4-х больниц нет лицензий, но хоть они и запоздали, им пожарные все-таки подписали, а документы сдаются сейчас, хоть поздно, но сдаются. Подобные сложности были и при лицензировании югорской больницы, но благодаря разумной работе администрации города и ЦГБ вопрос был благополучно решен.

СВ: С Расковаловым  когда встречались? Насколько я понимаю логику действий: время идет - петля затягивается. Вы должны были ночевать в приемной?

О. В.: Месяц назад, я был у него на приеме и предупредил его в очередной раз. Андрей Николаевич поручил решение этого вопроса своему первому заму Анфалову, который решил просить финансирование в округе, о чем мы уже упомянули выше. Это, на мой взгляд, и явилось главной ошибкой.

СВ: Что привело к данной ситуации на Ваш взгляд, мы с Вами разобрались, а что же будет дальше?

О. В.: По предписанию прокурора больница не должна работать и не должна оказывать вообще никаких услуг. И так как с 23 числа я уже вне больницы, то ситуацию на сегодня, конечно же, мне трудно оценить,  но я знаю, что больные есть, лежат, обслуживаются.

Но… что касается закрытия больницы, то я могу сказать, что возле дверей никто не стоит, никто ничего не запрещает, никаких предписаний больше не пришло. 

Убрать меня – это не решение проблемы, ее  надо было гасить вовремя. Я ведь говорил, единственный путь -  это дать деньги, ничего больше не надо!

СВ: Каковы Ваши действия сейчас?

О. В.: Я хотел бы сейчас восстановить свое доброе имя, вернуться на работу.

СВ: В каком качестве?

О. В.: В качестве главврача.

СВ: А способ, метод?

О. В.: Законный, только законный.

СВ: В суд пойдете?

О. В.: И в суд тоже, потому что было явное и грубейшее нарушение при увольнении.

Ситуация, сложившаяся вокруг центральной районной больницы, не украсила никого из ее участников: ни главврача и его команду, ни главу района и его замов. Кто из них больше виновен в таком развитии событий - не нам решать, ясно одно – невиновными, но возможными пострадавшими могли стать мы с вами, жители района. Но обидно даже не это: обидно, что Советский район получил очередную галочку в округе в графах «Разгильдяйство» и «Хозяйственный кретинизм». Доколе?

Материал подготовила Светлана Аникина