Всем известно, что практически ни один ВУЗ сегодня не может похвастаться своей «непродажностью». О таком явлении знают все, но в открытую говорить правду у нас как-то не принято. У этой проблемы государственные масштабы. И вроде не бороться с ней нельзя, и в то же время обе стороны подобный расклад устраивает. Ведь, в конце концов, речь идет о ВУЗах и преподавателях, а не о важных государственных структурах и чиновниках. Мы почему-то не задумываемся о том, что дело важное, так как затрагивает наше благополучие, здоровье, безопасность… Какие молодые специалисты займут потом рабочие места? Как они будут выполнять свою  работу, если экзамены куплены? Преподавателей с их нищенскими зарплатами тоже можно понять, но не тех, которые уже обнаглели и не оставляют права выбора. В общем, проблема остается открытой и,  в нашем случае, оглашенной.

Сегодняшняя наша собеседница — Марина (как вы понимаете, псевдоним), студентка пятого курса одного из ВУЗов Екатеринбурга.

Корр.: Насколько широко распространены взятки в твоем ВУЗе?

М.: По количествам взяток наш вуз считается одним из первых, и не только в Екатеринбурге, кстати.

Корр.: При твоем поступлении все было по честному или пришлось раскошелиться?

М.: Когда поступала, город был незнакомый, никого в нем не знала. Связей тоже не было. Поэтому решила не рисковать и даже не стала пытаться поступить на бюджет, подала документы на платное обучение. Мы с мамой приехали и вели себя, как самые честные люди. На вступительных экзаменах я набрала необходимое количество баллов, необходимое для «контракта».  На «бюджет» пробовали поступить многие, но проваливались даже те, у кого была золотая медаль. Со временем я познакомилась с некоторыми абитуриентами и постепенно стала узнавать очень интересные истории. К примеру, одна девушка поступала в тот год уже в четвертый раз. Не поступила. Удалось ей это только на следующий год. Причем, у нее за плечами было училище по этой же специальности. Она была нерусская по национальности. Никак не могла сдать русский язык, ей говорили, что, мол, плохо с произношением (хотя такая особенность не важна при данной профессии – авт.).

Корр.: Значит, бюджетные места все распределены заранее?

М.: Насколько я знаю, львиная доля бюджетных мест «раскуплена», и еще до начала вступительных экзаменов они числятся за определенными людьми. Поэтому на бюджет практически невозможно поступить.

Корр.: И сколько стоит одно бюджетное место?

М.: Когда я поступала, то 25-30 тысяч рублей. Это «одноразовая» оплата всех лет обучения.

Корр.: Откуда ты об этом знаешь?

М.: Из общения с однокурсниками. Есть знакомые, у которых родители приезжали до поступления и, зная, куда, кому и сколько заплатить, «проталкивали» свое чадо.

Корр.: Реально ли поступить в университет, руководствуясь лишь своими знаниями и желанием получить данную профессию?

М.: Это дело случая. В нашем вузе обязательно смотрят, откуда человек приехал. Это имеет большо-о-е значение! Если там видят, что ты с ХМАО, то бесплатно ты вряд ли поступишь… Я считаю, во всех ВУЗах так делают.

Корр.: Приемная комиссия смотрит?

М.: Да. С нашей пропиской на бюджет очень трудно поступить. Когда приходишь к ректору или зам. декана, они знают, кто твои родители, кем работают. Поэтому тут ни красный диплом, ни медали не помогут. Таким образом, если вы из ХМАО, то придется раскошелиться.

Корр.: А сколько вообще выделяется бюджетных мест на факультет?

М.: На моем факультете 60 контрактных и 240-250 бюджетных мест. 

Корр.: Бюджетных в четыре раза больше?!

М.: Да. Контрактных всего четыре группы, а бюджетных — 16. У нас с  «бюджетниками» даже дни экзаменов разные. Преподаватели «платников» не жалуют, считают, что мы — люди глупые. Хотя у некоторых из нас знаний побольше будет, ведь тем хорошие оценки ради стипендии ставят.

Корр.: Сколько ты платишь в год за обучение?

М.: В этом году заплатила 42 тысячи рублей. Но каждый год цену повышают.

Корр.: Все ли преподаватели у вас «покупаются»?

М.: По разному. Про кого-то, допустим, слышала, что берет взятки, но не знаю наверняка. Про кого-то думаешь: «не берет», а оказывается еще как. А есть такие, кто ни в какую, вот не надо им и все тут.

Корр.: Но большинство все же не стесняются?

М.: Конечно! Не берущих – единицы. Но я их не осуждаю: всем хочется подзаработать, официально преподаватели получают мало. Им тоже в отпуск съездить хочется. Они ведь тоже люди, потому и берут.

Корр.: Как определить, кто «покупается», а кто нет? По слухам?

М.: Информация передается от старших курсов или от тех групп, которые уже экзамен сдали. Помогаем друг другу. Допустим, наша группа сдала экзамен, а другая сдает его через неделю. Мы им сообщаем, как сдавали, с какими затратами, а они уже дальше сами думают.

Корр.: И как происходит процедура дачи взятки?

М.: Через определенных людей.

Корр.: Кто эти люди?

М.: Мы уже все друг друга знаем. Ты договариваешься с одними людьми, допустим, которые знают человека, уже пережившего подобную ситуацию. Те договариваются со следующими и так далее по цепочке.

Корр.: Кто в конечном счете отдает деньги преподавателю?

М.: Этого мы уже не знаем.

Корр.: То есть можно отдать деньги, а они не дойдут до адресата?

М.: Может быть и такое.

Корр.: Как узнать, сколько заплатить, чтобы уж наверняка? У вас где-то висит прайс-лист, или эти расценки все и так знают?

М.: Никаких прайсов, конечно, нет. Мы опять же, когда между собой общаемся, выясняем ненароком, кто сколько заплатил. На первом и втором курсе мы знали конкретно, сколько стоит тот или иной предмет, так как преподаватели были «университетские». Сейчас же больше практиков, поэтому сложнее.

Корр.: Кто более жадный: немолодые или молодые преподаватели, мужчины или женщины?

М.: Все одинаково, всем денег хочется, кроме, пожалуй, совсем пожилых. Была у нас замечательный преподаватель  в возрасте около 80-ти лет. Взяток не брала. Бывало, на 8-е марта или на День рождения подарим ей бутылку вина, конфеты, ей было приятно.

Корр.: Лично ты «покупала» экзамен?

М.: Было однажды.

Корр.: За сколько?

М.: Отдала шесть тысяч.

Корр.: Сколько стоит самый дорогой зачет или экзамен у тебя в ВУЗе?

М.: Зачеты мы сдаем сами. Когда, к примеру, в других ВУЗах, чтобы получить зачет, надо купить у профессора его же книгу. Самый дешевый экзамен у нас стоит 3- 4 тысячи рублей, самые дорогие — от 14 до 17 тысяч. Хотя в других ВУЗах экзамен может обойтись всего в 250 рублей.

Корр.: Как обстоят дела у однокурсников, они тоже экзамены не сдают, а покупают?

М.: Многие ни одной сессии сами не сдают. У моей подруги мама покупает ей экзамены каждую сессию. А другой подруге, дабы ее не отчислили, пришлось подарить университету компьютер и остаться на второй год.

Корр.: Насколько я знаю, общежитие предоставляется студентам, обучающимся на бюджете. Ты учишься платно, а живешь в общаге, да еще одна в комнате. Как так получилось?

М.: У нас и «платники» живут в общаге. Со мной, по идее, в комнате прописана девушка, но она снимает квартиру, так как не хочет жить в общежитии, а комнату держит за собой на всякий случай. Но теоретически в комнате живут два человека: я и она.

Корр.: Я так понимаю, это договоренность с комендантом?

М.: Да.

Корр.: Сколько ты ему платишь?

М.: Официально за общагу — около полутора тысяч в год выходит, плюс неофициально — четыре.

Корр.: У вас учатся только дети богатых родителей или «простые смертные» тоже встречаются?

М.: Всякие есть.

Корр.: А «простые смертные» как выживают?

М.: Ничего, учатся потихоньку. Как уж они там крутятся, не знаю.

Корр.: Бывает ли такое, что обида, а, может, даже злость от несправедливости и продажности переполняет? Или же всех устраивает сегодняшнее положение вещей?

М.: Бывает. Но что делать? Некоторые лучше купят экзамен, чем сами попробуют сдать, там ведь надо учить, переживать и нервничать. А тут спокойненько идешь на экзамен, знаешь, что у тебя все нормально будет: тебе поставят хорошую оценку, и ты уйдешь.

Корр.: Если бы в этом году ты была абитуриентом и знала всю «кухню» данного ВУЗа, стала бы в него поступать?

М.: Да, стала бы.

Как видно из этого разговора, какое образование по своему профилю получают студенты, можно только догадываться, но то, что квалификацию будущих коррупционеров они получат наверняка — это факт.

Ведь в ответах нашей собеседницы не содержится нетерпимости к сложившейся системе, наоборот, звучат нотки сочувствия и даже одобрения. Один мой знакомый рассказал случай: когда в очередной раз чиновник получал от него взятку, то он, как бы оправдываясь, сказал: «Я бы не брал, но у меня сын в Москве учится, в его ВУЗе каждый семестр в такую сумму «конвертируемой» валюты обходится…». Не сложно достроить логическую цепочку,  ведь наверняка у профессоров того вуза тоже есть близкие,  которые учатся, лечатся, строятся… и с них тоже в свою очередь берут, берут, берут… 

Елена Бородина