Казалось бы, губернаторские выборы прошли совсем недавно, но как стремительно время! В эти холодные январские дни исполнилось четыре года с момента инаугурации Сергея Собянина. В преддверии этой даты Сергей Семенович встретился с журналистами севера и юга Тюменской области, чтобы подвести предварительные итоги.

—    Сергей   Семенович,   произошедшее одиннадцать лет назад разделение Тю­менской области на три субъекта приве­ло к тому, что северяне и южане оказа­лись    по    разную    сторону    баррикад. Практика   совместных   встреч   —   и   не только журналистов, — укоренившаяся за   последние   годы,   дает  надежды   на дальнейшее развитие всего региона.

—    1   января   вступил   в   силу  договор  с Ханты-Мансийским и Ямало-Ненецким ав­тономными округами. Благодаря програм­ме   "Сотрудничество"   стоимостью   в    13 млрд.  рублей  на треть снижены тарифы на авиаперевозки с юга на север и обрат­но. Около 800 млн. рублей зарезервиро­вано на финансирование высокотехноло­гичной специализированной  медицинской помощи северянам в клиниках Тюмени. С января жителям округов, переехавшим на юг Тюменской  области,   начисляются  се­верные пенсии, за переселенцами сохра­няется весь комплекс льгот, которые они получали   в   условиях   Крайнего   Севера. Все сделано для того, чтобы люди могли свободно   перемещаться    по   территории региона. Северные льготы не должны де­лать   пенсионеров   заложниками   Севера, останавливать  их  при  выборе  места жи­тельства, смены климата.

—   Если уж заговорили о климате... За минувшие  четыре  года  взаимоотноше­ния   между тремя  субъектами   некогда единой   Тюменской   области   менялись словно капризная погода: то тепло, то холодно. После подписания летом про­шлого   года   трехстороннего   договора закипевшие было политические страсти наконец улеглись. Вопрос простой: по­чему договор не подписали раньше?

—   Раньше   —   это  когда?  Федеральный закон о разграничении полномочий меж­ду органами власти вступал в силу только после  принятия   в  окончательном  чтении поправок в Бюджетный кодекс. Мы едва ли не на полгода опередили ход событий, сумев согласовать механизмы реализации договора, предполагающего комплексные масштабные   действия.    Программа   "Со­трудничество"   не  на  словах,   а   на  деле предполагает   интеграцию   региона.   Счи­таю,    мы    нашли    оптимальный    вариант взаимоотношений: говорим уже не столь­ко   о   политике,   сколько   о   конкретных проблемах и путях их решения. Приступа­ем к строительству магистральных дорог, соединяющих север и юг. Запускаем со­вместные инвестиционные проекты.

—   Последние четыре года заметно из­менили инвестиционный климат на юге Тюменской области. К нам все охотнее едут   делегации   иностранцев.   И   если раньше  это  были   визиты   вежливости, то сейчас все больше визитеров остает­ся в регионе. Акулы мирового бизнеса открывают   в  Тюмени   дочерние   пред­приятия,    штаб-квартиры.   Уже   можно подвести первые итоги?

—   Подводить итоги, даже "первые", пока рано. Процесс находится еще в начальной стадии, хотя и дает надежду на серьезное изменение ситуации. Ведь если раньше мы наращивали объемы производства за счет имеющихся, зачастую морально и физиче­ски устаревших мощностей, то сегодня  в регион приходят компании с новыми тех­нологиями. Это как цепная реакция: за од­ной мировой фирмой тут же следом дру­гая с не менее громким именем. Они кон­куренты, для них важно: кто раньше, кто лучше. И мы приветствуем, всячески под­держиваем такой подход.

—    А   как   же   собственно   тюменские предприятия?   Они   переживут   конку­ренцию с иностранцами?

—   Мы им помогаем, даем субсидирован­ные кредиты на модернизацию, создание новых производств. Конечно, это не про­рыв, а лишь небольшие шажки. Выход на качественно     иной     уровень     возможен только при взаимодействии с законодате­лями мод на мировом рынке. И такое со­трудничество началось. На наших заводах разворачивается производство продукции, которая   доселе   не   производилась   ни   в Тюмени,  ни в России.  Несмотря на мно­жество сохраняющихся проблем, очевид­на  положительная  динамика  в  сельском хозяйстве    региона.    Мы    отказались   от поддержки неэффективных хозяйств, ко­торые не имеют ни специалистов, ни обо­ротных средств и просто добивают техни­ку. Хотя совсем недавно из бюджета тра­тились миллиарды рублей, дабы продлить их агонию. Мы  стимулируем укрупнение, помогаем сильным хозяйствам. В результате за последние годы внедрены совре­менные технологии,  на село пришло более 1000 комбайнов, тракторов, другой техники, развивается мясное скотоводст­во. Достигла рекордных удоев молочная промышленность. Рентабельно работает зерновое производство.

—  И все-таки о насущном: жить станет лучше?

—   Мы с вами так ждали окончания висо­косного года! Думали, что в новом году бу­дет легче, но первые дни показали: жизнь становится   все   интереснее   и   интереснее. Поэтому скучать нынче, похоже, не придет­ся  ни  власти,  ни  средствам  массовой ин­формации, ни жителям региона. Реформи­рование   социальной   сферы,   монетизация льгот   —   сложнейшие   процессы:   понять, воспринять их чисто психологически очень тяжело. Тем не менее обстановка у нас не­сколько иная, чем в других регионах. Мы весь предыдущий год работали над персо­нифицированными базами данных льготни­ков, над механизмами. Хотя есть и техни­ческие  проблемы,  есть трудности,  но  мы делали и делаем все возможное, чтобы не ухудшить положение ни одного человека.

—  Тем не менее недовольство в обще­стве   происходящими   переменами   не спадает.

— По социологическим опросам, патер­нализм, или убеждение общества, что го­сударство всем ему обязано, несмотря на переход страны в рынок, не только не со­кращается, а нарастает. Если в начале 1990-х он охватывал порядка 80 процен­тов общества, то сегодня патернализму подвержены 95 процентов россиян. И, вместо того чтобы адаптировать населе­ние к рыночным условиям, мы воспитыва­ем общество, в том числе и молодое по­коление, отторгающее эти условия, куль­тивируем потребительское отношение к жизни. Живя в идеологии социалистиче­ской и даже коммунистической, которую мы с вами вольно или невольно трансли­руем, человек, выйдя на улицу, ощущает несоответствие внутреннего понимания жизни и реальной обстановки. В резуль­тате получаем абсолютно революционную ситуацию. Это самая серьезная тема, над которой мы все должны задуматься и ка­ким-то образом исправлять ситуацию.

На самом деле объемы финансирования социальной сферы достигли рекордных от­меток. Однако мы вынуждены кардинально менять подходы финансирования бюджет­ной отрасли, дабы развернуть их лицом к людям. В здравоохранении, например, от формальных показателей работы медучре­ждений переходим к пролеченному больному, к системе страховой, медицины. Мы обязаны справиться с этим революционным преобразованием, которое позволит связать увеличение финансирования с качест­вом оказываемых населению услуг.

— Иначе говоря, вы пытаетесь пере­вести бюджетную сферу на рыночные рельсы, сэкономив средства?

— Речь не столько об экономии, хотя бюджет, конечно, не бездонная бочка. Не сокращая бюджетных трат, за один и тот же рубль мы пытаемся получить бо­лее качественную услугу. Скажем, обра­зование у нас потребляет больше всего средств, а качество его оставляет желать лучшего. Школа пытается загрузить уче­ника по максимуму, надо это ему или нет, лишь бы только обеспечить сносную зарплату учителю. Мы уходим от сметы, от пресловутых часов. Мотивация труда каждого учителя должна зависеть от ка­чества знаний, от здоровья ученика. Мы рекомендуем школам как минимум чет­верть от заработной платы сделать пре­миальным фондом, распоряжаться кото­рым будет попечительский совет, состоя­щий преимущественно из родителей и самих учащихся. До конца года система войдет в завершающую стадию. Наде­юсь, с ее внедрением наши учащиеся смогут получать более качественное об­разование и воспитание. Именно качест­во, конкурентоспособность ставим мы во главу всех наших преобразований. Иначе так и будем плестись в хвосте мирового сообщества.

Андрей ФАТЕЕВ