Сегодня казачество в Советском районе стало своего рода клубом по интересам. Деятельность станицы ограничена всего несколькими направлениями. Чтобы вновь стать реальной силой в обществе, власть должна создать возможности для проявления казачьей инициативы. О перспективах развития казачества, о проблемах, которые назрели в казачьем обществе — в разговоре с подъесаулом «Станицы Верхне-Кондинской» Владимиром Кармановым.

 - Владимир Петрович, слово «казак» в принципе у всех на слуху. И все-таки расскажите нам подробнее, кто такие современные казаки?

 - Казачество — это традиции, история. Современные казаки — это не просто люди, одетые в традиционные костюмы, это активные граждане, настоящие патриоты. Пусть сегодня среди обычного народа к казакам нет уже бывалого доверия, но наши казаки до сих пор хранят традиции и обычаи предков.

 - А откуда появились казаки, в том числе на нашей территории?

 - Они пришли с Дона, с Кубани. Кстати, первыми русскими, которые появились в Западной Сибири, были именно казаки. Они пришли сюда под предводительством легендарного атамана Ермака Тимофеевича. Тогда и было основано Сибирское казачье войско. В этом году ему исполнилось 437 лет. В Советском казачью станицу организовал Евгений Федорович Вдовенко — военный, полковник, казак по происхождению. Он, в общем-то, и сплотил всех, кто считал себя потомками казаков. Это был период начала девяностых. Тогда у нас в райцентре была станица, в Агирише и в Зеленоборске — хутора.

 - А в те годы организация уже имела какой-то юридический статус?

 - Сначала это было казачье общество. Некоторые, надо сказать, до сих пор считают, что у нас не поменялся статус. А на самом деле сейчас мы вступили в реестр.

 - Что это значит?

 - Вступив в реестр, казак соглашается нести государственную службу. То есть мы можем заниматься допризывной подготовкой, охранять правопорядок, государственную собственность — те же садики, школы. Проблема только в том, что у нас нет такой возможности. Особой финансовой поддержки реестровых казаков нет.

 - А мне казалось, что сегодня к казакам, напротив, особое отношение. В том числе и со стороны государства.

 - Это как посмотреть. Дать возможность заработка реестровым казакам должны местные власти. Мы должны заключать с ними договоры, в которых записано, какую именно службу и где будем нести. Но пока этого, увы, не происходит.

 - Значит, сегодня о денежном довольствии речи не идет?

 - К сожалению, нет. На определенном «довольствии» у власти казаки стояли только до 2006 года, во времена, когда районом руководил Андрей Расковалов. Он сам был казаком, поэтому оказывал всяческую поддержку станице. Мы-то думали, когда в реестр вступим, тоже жалование какое-то получать будем, но по факту ничего не изменилось. Пока отношения с властью не складываются.

 - Как считаете, почему?

 - Не жалуют нас почему-то. Не знаю. Сколько мы добивались, чтобы нам выделили помещение для организации штаба. С горем пополам нам выделили две комнатушечки на Кирова, 8. Тесно, конечно, но, слава Богу, хоть это дали.

 - Ну а что по поводу грантовой поддержки? Не заявлялись на участие в конкурсах, не выигрывали?

 - Почему же? Вот недавно получили грант. На полученные средства планируем обновить костюмы участникам ансамбля «Вольница». В этом году, кстати, нашему ансамблю исполняется 20 лет. Он является неотъемлемой частью нашей станицы.

 - Сегодня в разных регионах появляются казачьи дружины. Как с этим обстоят дела в нашем районе?

 - Недолгое время дружина была, это еще при Павле Митрофанове. Мы следили за порядком, патрулировали улицы, в оцеплении вместе с милицией стояли. Потом появился Шевченко (Лев Евгеньевич. — Прим. ред.), который организовал дружину из пенсионеров. И эта функция перешла к ним. С того времени ничего не изменилось. Вот, думаю к Александру Юрьевичу Жукову сходить, потолковать с ним насчет дежурства. Может, через него удастся решить этот вопрос.

 - Получается, что основное ваше направление на сегодняшний день — это трансляция традиций казаков и участие в культурно-массовых мероприятиях?

 - Получается, так. Выступаем на мероприятиях. И то не так часто, как хотелось бы.

 - А желание есть?

 - Ну конечно. У нас в репертуаре появилось много новых песен. Хочется делиться творчеством с населением. Тем более, горожане нас любят, всегда на ура принимают. Хочется, чтобы у людей появилась потребность в нас. А для этого надо расширять направления деятельности. Казаки хотят реальных дел, чтобы были еще какие-то полномочия.

 - Владимир Петрович, а что с кадетским движением? Работаете с подрастающим поколением?

 - Дела обстоят неважно. Во-первых, заниматься с кадетами по новому закону может лишь человек с педагогическим образованием. В нашей организации нет такого. Во-вторых, у нас нет полноценной площадки для занятий. Мы-то помещение только пару месяцев назад получили. Открывать кадетские классы силами казаков в настоящий момент — непосильная задача. Сотрудничать со школами можно было бы, да только кадетские классы закрываются. В 4 школе, насколько я знаю, больше не работают по таким программам.

 - Сожалеете?

 - Ну а как не сожалеть? Было время, мы очень продуктивно работали с кадетами. В две смены занимались. Около ста человек на нашей базе проходили предвоенную подготовку: строевой шаг, разборка и сборка оружия, стрельба. Мальчишки могли и пуговку пришить и воротничок отгладить.

 - Возлагали надежды на кадетов? Повзрослев, они бы могли примкнуть к вашим рядам.

 - Безусловно. Сейчас в рядах казаков не так много молодежи, как хотелось бы. Поэтому, конечно, мы на них рассчитывали.

 - А как вы думаете, казачество вообще нужно современной молодежи?

 - Возможно, наши традиции кажутся им скучными. Сейчас и в армию-то никто особо не хочет идти. Но пропагандировать работу военно-патриотических клубов и движений, я считаю, нужно. Когда подростки погружаются в процесс, им становится интересно. Сейчас у детей слишком много свободы: улица, гаджеты. Наша задача заинтересовать молодежь, показать им альтернативное увлечение.

 - Вообще многое ли изменилось с момента образования станицы?

 - Многое. В девяностые годы наша станица гремела на весь округ. У нас была своя конюшня, ипподром. Дети ходили заниматься. Кадетское движение развивалось. К нам гости из Ханты-Мансийска приезжали, из Тюмени. Все удивлялись, как у нас тут здорово все организовано. Ну и народ активно вступал в казачье общество. Всего в районе в тот период насчитывалось около трехсот казаков. Я сам в то время присоединился к казачьему движению. Получил сначала чин подхорунжего — это младший лейтенант. Потом хорунжего. После окончания техникума написали ходатайство в Омск, и мне присвоили звание подъесаула.

 - А за какие заслуги обычно казаку присваивают очередной чин?

 - Вообще в чин казака производится любой гражданин, зачисленный в одно из казачьих обществ. Для присвоения очередного чина устанавливаются определенные сроки выслуги. Досрочно могут повысить в звании за особые личные заслуги или, например, за значительный вклад в дело возрождения казачества.

 - Кто может стать казаком? И любой ли может попасть в вашу организацию?

 - Теоретически казаком может стать любой человек. Нужно написать заявление на имя атамана общества, заручиться поддержкой нескольких казаков. После этого человек становится кандидатом в казаки. Мы смотрим на него, что он делает, что умеет, как проявляет себя. Все это время мы оцениваем, как себя ведет кандидат. После этого, если кандидатура одобряется, на человека заводится карточка и присваивается первичный казачий чин. Повторюсь, сегодня носить звание казака может каждый. Было бы желание и вера в Бога, потому что мы ведь еще и в церковь на службы ходим.

 - На этом моменте давайте остановимся. Казаки, как я понимаю, исторически связаны с православием. А сегодня у вас как отношения с церковью складываются?

 - «Казак без веры — не казак», — гласит народная мудрость. Поэтому мы в обязательном порядке ходим в церковь. Сейчас, может, чуть реже. Помогаем с уборкой территории. Речь преимущественно идет о Свято-Никольском храме. В праздничные дни следим за порядком, несем хоругви во время крестного хода. Когда с кладбища едем, обязательно посещаем храм. Там у нас свой батюшка станичный.

 - Скажите, а ведь казак принимает присягу во время религиозного обряда в храме? Это целая церемония?

 - Да, это очень красивый обряд. Человек читает присягу, целует знамя, шашку, крест православный. И ему выдается официальная бумага — теперь он полноправный казак. Его приглашают на круги — большие казачьи собрания. 

 - За последние, ну пусть лет пять, сколько человек вступило в вашу организацию?

 - Немного. Реальной работы нет. А казак ведь сам себя одевает. Это вроде кажется, что там — гимнастерка, шаровары, сапоги. А за каждую фуражку и погон денежку нужно отдать.

 - В общем, как ни крути, а финансовое стимулирование необходимо.

 - Конечно.

 - С тем, как попасть в вашу организацию, мы разобрались, а теперь расскажите, были ли у вас случаи, когда казаков лишали звания?

 - Были. Но сразу оговорюсь, из казаков просто так не выгоняют. Если человек совершил поступок, за который его полностью исключают из казачества, это позиция. Раньше за любую серьезную провинность наказывали — нагайкой пороли. Сейчас телесные наказания отменили, но меры воздействия все равно есть — могут разжаловать.

 - А сколько сегодня человек в вашей организации?

 - По списку — 108 человек. Но реальная цифра куда меньше.

 - Это уже маячок. Пора что-то менять. Возможно, у вас уже есть сформированный план, что надо делать.

 - В первую очередь, обеспечить казаков реальными рабочими местами. Во-вторых, создать условия для развития казачьего кадетского образования. В-третьих, оказывать финансовую поддержку в проведении различных мероприятий в области сохранения и развития казачьей культуры, а также способствовать развитию самодеятельного народного творчества. Если мы начнем работать в этом направлении, казачество будет жить и развиваться.

 - А у соседей как обстоят дела? Югорская казачья станица процветает?

 - У них все хорошо. Там батька-атаман, головной штаб. Вся директива к ним идет. Власть их поддерживает. Здание им хорошее выделили — бывшая казарма, вроде. Сами казаки на жаловании.

 - Без финансового подспорья сложно удержаться на плаву.

 - Не то слово. Я вам даже сейчас один пример приведу. Наша организация хоть и не зарабатывает денег, но состоит на учете в налоговом органе. Каждый квартал надо отчитываться. Приходится нанимать бухгалтера. Рассчитываемся с ним за счет собственных средств. А как иначе? Если нас закроют, значит, мы все потеряем.

 - Болеете душой за свое дело?

 - Естественно. Столько лет отдано этой работе. Наша миссия — служить родине. Мы верим в то, что все наладится.

 - А никогда не хотелось все бросить?

 - Я привык жить по казачьим законам, придерживаться традиций, обычаев. Смолоду мы так воспитывались: учились обращаться с оружием, учились ездить на лошадях. Это уже, можно сказать, в крови. В Советской России казачество само себя сберегло, и сейчас переживем трудные времена.

 - Владимир Петрович, спасибо за беседу.

Настя Смышленая

ИА "2 ГОРОДА"

Материал социально значимого проекта осуществлен на средства гранта Департамента общественных и внешних связей ХМАО-Югры.