В октябре 2019 года на мой рабочий мессенджер пришло сообщение. В нем югорчанка просила придать огласке ужасную историю, произошедшую с ее семьей. В августе прошлого года в одном из подъездов жилого дома ее 7-летнюю дочь чуть не изнасиловал 11-летний подросток. После пережитого кошмара молодая женщина хочет только одного — наказать несостоявшегося малолетнего насильника. На тот момент мы отложили нашу встречу, так как по этому делу велась проверка. О ее результатах, поиске справедливости и планах идти до конца мама девочки откровенно поведала корреспонденту ИА «2 ГОРОДА» в начале нового года. Приводим рассказ нашей собеседницы без обработки, почти дословно.  

Корр.: Ирина (имя респондента изменено по его просьбе), почему вы все-таки решили рассказать о своей ситуации общественности?

И.: Я обратилась к журналистам, чтобы общественность узнала о том, что происходит в нашем городе, в частности о том, что произошло с моей семьей.

Я не хочу ничего замалчивать, потому что на моем месте может оказаться любой. По неофициальной информации, за 2019 год у нас произошло три попытки изнасилования малолетних детей подростками. И все молчат.

Я считаю, что в нашей ситуации хотят замять это дело. Тем, кто попал в подобную ситуацию, как и наша семья, неплохо было бы сплотиться и идти до конца.

Корр.: Давайте с самого начала. Что произошло?

И.: Это произошло в середине августа 2019 года. Мы первый раз выпустили свою 7-летнюю дочь погулять во дворе одну. После той прогулки поведение нашего ребенка изменилось: дочь стала тревожной, не спала по ночам, на ровном месте закатывала истерику. Мы с мужем не могли понять, что с ней. На мой вопрос, обидел ли кто ее, она ничего не отвечала. Прошло какое-то время. Перед очередным купанием дочь мне говорит, что ей больно ходить в туалет. Я осмотрела ребенка и заметила трещинку в промежности. Забегая вперед, скажу, что на осмотре у гинеколога этот факт подтвердился. Но тогда мы подумали, что она где-то ушиблась.

В начале сентября мы как обычно с ней разговаривали перед сном, и тут дочь у меня спрашивает: «Мамочка, ты не будешь плакать?» У меня оборвалось все внутри от этого вопроса. Она продолжает: «Я знаю, чем отличается мальчик от девочки». Я упала на колени, говорю: «Котенок, расскажи, что случилось». Выяснилось, что во время той летней прогулки вокруг нее кружил мальчик (как мы позже узнали, ему было 11 лет).

Он сел на лавочку и стал ее заманивать, мол, пойдем со мной, я покажу тебе телефон, дам конфетку и прочее. Дальше, по словам дочери, он показал ей непристойное видео и предложил повторить. Моя дочь испугалась, села на велосипед и хотела уехать домой. Он побежал за ней, поймал и потащил в подъезд ближайшего дома.

По словам дочери, там он стал снимать с нее штаны, но она их каждый раз надевала обратно. Тогда он встал на них ногой, сам снял свои брюки, надел на свой половой орган пакет, включил то видео и стал совершать движения, характерные для полового акта. Как потом признался этот мальчик, он хотел совершить половой акт в извращенной форме. Однако этого у него не получилось сделать, так как моя дочь сумела вырваться и убежать.

Корр.: Жильцы этого подъезда ничего не слышали? Никто не помог?

И.: Не знаю, слышали или нет, но никто не вышел. По словам дочери, она не смогла позвать на помощь, так как у нее от страха перехватило дыхание. В общем, после всего услышанного мы с мужем всю ночь не могли спать. Не буду долго рассказать, как мы искали этого мальчика. Мы его нашли. Пришли в эту семью. Родные этого мальчика — мама и дедушка — беспрепятственно пустили нас в квартиру. Я сказала им только одно, что хочу услышать от их ребенка, как все произошло. Этот мальчик подтвердил, что он хотел изнасиловать мою дочь в извращенной форме. Моей большой ошибкой было то, что я не записала наш разговор на диктофон. Потом, в полиции, он от своих слов отказался.

Корр.: Какой была реакция родственников этого мальчика?

И.: Возможно, его мама была в шоке, но никаких извинений на той встрече мы так и не услышали. Сам мальчик вел себя надменно и нагловато. Как оказалось, он целыми днями ничем не занимается, предоставлен сам себе, пока его родители на работе. Также выяснилось, что после того случая он подходил к моей дочери еще раз, но тогда другая девочка, ее подруга, дала ему отпор. В конце нашей встречи я предупредила родственников мальчика, что подам заявление в полицию. После этого мама мальчика рано утром прислала на телефон моего мужа сообщение с извинениями. 

Ирина говорит: «В первом заключении следователя был обозначен факт того, что мама мальчика прислала нам сообщения с извинениями после той встречи на квартире. Это было косвенным доказательством. Но, что интересно, во втором заключении этот абзац был убран. Мама мальчика сказала, что якобы потеряла свой телефон и ничего нам не отправляла. Однако у нас сохранились все ее сообщения».

Спустя какое-то время мы узнаем, что приехал с «трассы» папа этого мальчика и нанял адвоката. Но перед этим он встретился с моим мужем и спросил у него, мол, что, денег от нас хотите? Я была в шоке от этого. Люди, вы о чем?

Корр.: Вы были с ребенком у врача, чтобы зафиксировать травмы?

И.: Конечно. Мою дочь осматривал гинеколог, судмедэксперт. В заключении написано, что с ребенком все в порядке, но там же было отмечено, что эта ранка была, и что она зажила. Психолог с ребенком работает до сих пор. В справке написали, что у дочери был нервный срыв на фоне стресса.

Нас опрашивал следователь. Моя дочь в присутствии психолога обо всем рассказала.

На следующий день приезжала эта семья с адвокатом, и мальчик говорил уже совершенно иное, мол, я знаю эту девочку, но ее не трогал. В целом их позиция была такова, что 7-летняя девочка все придумала. Более того, они написали на нас заявление о якобы незаконном проникновении в их квартиру, угрозу их жизни и вымогательстве, потребовав взыскать с нас полмиллиона рублей за моральный ущерб.

На этого мальчика из школы написали хорошую характеристику. Возможно, потому что это не выгодно тому учебному заведению, где он обучается, так как это не первый случай за год.

Корр.: Вы обращались в Комиссию по делам несовершеннолетних?

И.: Да, я была там и попросила присутствовать на комиссии по нашему делу. Я принесла на нее все медали и грамоты дочери, рассказала, что мой ребенок — участник Всероссийских соревнований, имеет золотой значок «ГТО».

Семья Ирины социально благополучная: она — предприниматель, папа — тренер в спортивной секции. Их дочь — спортсменка, многократный призер соревнований разного уровня. ФОТО // архив, Ирина

На комиссии мне сказали, что ждут заключение от следственного комитета, и только после этого смогут сказать, поставят этого мальчика на учет или нет.

Корр.: Это заключение вы на днях получили на руки. Что в нем?

И.: Нам отказали в возбуждении уголовного дела в отношении данного мальчика в связи с отсутствием состава преступления. Не было доказано, что он совершал что-то противоправное по отношению к моей дочери. В этом деле еще сыграло ключевую роль то, что мальчик не достиг 14-летнего возраста (лица, не достигшие возраста 14 лет, не несут уголовной ответственности, поскольку законодатель считает, что в таком возрасте человек не способен осознавать последствий своих деяний, — прим. авт.).

Нам сказали, что девочка поздно об этом рассказала, поэтому сложно что-то доказать. Между тем никто не приехал, не убедился, есть ли видеозапись. Я нашла видеокамеру на «Доме быта». Там единственный нюанс — камера включается от движений. Хотела найти тот момент, где он ловит мою дочь на велосипеде, но не нашла. Однако на камере есть несколько записей, на которых этот мальчик в течение нескольких дней около одного из домов заманивал рукой мою дочь и давал ей поиграть в телефоне.

Ирина: «На этом видео моя дочь и этот мальчик. Он водил ее вдоль подъезда и заманивал рукой еще до этого случая. Видеозапись от 15 августа 2019 года». Скриншот видео с камер видеонаблюдения.

Помимо записей, можно было сделать смывы в подъезде, поэтому я считаю это заключение отпиской.  

Чтобы отстаивать честь своего ребенка, нам пришлось нанять адвоката. По-другому никак. Отовсюду отписки. Состава нет. В смысле нет? Почему его даже на учет не поставили? Пусть он и дальше чувствует свою безнаказанность? Но следующей жертвой может стать другой ребенок!

Знаю случай, когда на учет поставили мальчиков, которые коробку за вокзалом подпалили, а тут чуть 7-летнюю девочку не изнасиловали, и ничего?! Мне начальник комиссии объяснил, что этого мальчика не могут поставить на учет, потому что нет состава преступления.

Корр.: Помимо видеозаписи, наверняка были свидетели этой истории...

И.: Есть мама другой девочки, она видела мою дочь и этого мальчика из окна. Об этом она мне рассказала по телефону и сначала согласилась дать показания в полиции, но через какое-то время перестала выходить со мной на связь

Корр.: Были угрозы, шантаж со стороны семьи мальчика?

И.: Нет. Мы не виделись после того разговора.

Корр.: Как себя чувствует ваш ребенок, вы сами?

И.: Мы и по сей день водим дочь к психологу. После всего, что произошло, меня с нервным срывом положили в больницу.

Корр.: Что дальше?

И.: Я планирую идти до конца и хочу, чтобы этого мальчика поставили на учет или на какой-то контроль. Но не на три месяца, а на полгода и больше. Пока мне говорят только одно: не все можно доказать по закону. А мне, матери, как жить после этого? Я была на приеме у главы города, попросила Андрея Викторовича Бородкина взять это дело на личный контроль. На сегодня оно направлено на дорасследование. Закон Божий будет всегда, но я хочу справедливости здесь, на земле. Кто как не мы, родители, защитим честь своего ребенка?!

Материал подготовила КАТЯ ЧЕХОВА

ИА «2 ГОРОДА»