Как проходит знакомство с властью у новых депутатов югорской Думы? Будут ли протестовать наши предприниматели? Есть ли связь между ростом пенсий и ростом цен на продукты? И, наконец, есть ли коррупция в Югорске? На эти и другие вопросы в преддверии Дня предпринимателя мы побеседовали с депутатами и бизнесменами Владимиром Бендусом и Александром Соколовым.

Корр.: Прошло два месяца с момента избрания нового состава Думы города Югорска. Дайте оценку своим первым шагам во власти.

В.Б.: За два с половиной месяца депутатской работы я ознакомился с рядом документов: уставом города, регламентом Думы и др. Также встречался с депутатами, избирателями, более детально вникал в проблемы своего избирательного округа.

А.С.: Я в политике человек новый, но шел к этому два года, поэтому в общих чертах имел понимание. После победы на выборах провел порядка десятка встреч с депутатами прошлого, нынешнего созывов для того, чтобы обменяться информацией по наказам, манере работы. У нас, как у предпринимателей, есть представление о работе в жестких условиях, есть понимание, как работать в рамках ограниченного бюджета и при этом достичь хороших результатов.

Корр.: Первые заседания показали, что Дума принимает решения в едином порыве. Это признак здорового сплоченного организма или, напротив, болезнь под названием «одобрямс»?

А.С.: На комиссиях вырабатывается решение, проходит голосование. Каждый депутат — самостоятельный, грамотный человек. Действительно, в принятии решений пока единение, но и вопросов серьезных на данном этапе еще не было.

В.Б.: Да, на первых заседаниях Думы все депутаты были едины в принятии решений. Я вполне солидарен с ответом моего коллеги.

Корр.: Понятно, что главным руководством к действию у вас являются наказы избирателей. Также понятно, что Югорск, как и любой другой город, неоднороден: у кого щи жидкие, у кого бриллианты мелкие… Назовите самые насущные из наказов.

А.С.: Обойдя в предвыборную кампанию более 500 квартир, я понял, что основная проблема, не зависящая от благосостояния населения, — это тарифы ЖКХ, которые никакой логике не поддаются. За 10 лет они выросли в пять раз, чего не скажешь о зарплате. Только тогда предприятия коммунальной сферы работали в прибыль, а сейчас — в убыток.

В.Б.: Самые острые вопросы у избирателей – это ветхое жилье и высокие тарифы ЖКХ, которые обусловлены монополией цен на энергоресурсы и отсутствием конкуренции на этом рынке. Часто бывает, что в новом доме стоимость услуг ЖКХ могла бы быть недорогой, но она увеличивается за счет старого жилфонда и старых коммуникаций, требующих обслуживания. Соответственно, тарифы формируются в зависимости от совокупных потерь и издержек, которые делятся на всех.

А.С.: Если сравнивать территории Югорска и Советского в сфере ЖКХ — у нас, в Югорске, нет денег на коммуналку, на смены котельных. В городе 30 котельных нужно поменять, в Советском районе глава за пять лет поменял почти все. Второй болезненный вопрос — строительство жилья. Ну и третья проблема — дороги.

Корр.: Среди чаяний ваших избирателей, особенно пожилых, есть вопросы и иного рода, например, проблема постоянного роста цен на продукты и другие товары. Пенсионеры жалуются, что по мере того, как растут пенсии, предприниматели тут же поднимают цены. Вы в одном лице являетесь и предпринимателями, и депутатами, поясните, в чем причина такого явления?

А.С.: Объяснения очень просты. Когда коммунальные и энергетические тарифы ежегодно повышаются на 15-20 %, это происходит не только у бабушек, дедушек и других граждан, но и у производителей. Если же у производителя увеличивается себестоимость, соответственно, он закладывает ее в цену, которая при покупке ложится на полку магазина. На полке магазина у предпринимателя затраты с ростом тарифов тоже растут. Кроме этого, единый социальный налог до нового года был 14 %,  после нового года стал 34 %. Государство требует у нас эти деньги, а мы, чтобы отдать их, поднимаем стоимость товаров, другого способа получить деньги у нас нет.

В.Б.: Да, как только идет повышение цен у госмонополий, автоматически вырастают цены на все. Бензин дорожает, растут транспортные расходы, повышаются цены на продукты. У нас ведь практически все продукты привозные. Надо сказать, что на основные продукты питания определен процент, который не изменяется, к примеру, на хлеб. Кроме этого, существует жесткая конкуренция, которая не дает бездумно взвинчивать цены.

Корр.: То есть то, что рост цен на продукты происходит из-за роста пенсий — это иллюзия?

В.Б.: Иллюзия. Дело не в пенсиях. Те же госмонополии, повышая свои цены, прогнозируют, как это повлияет на рост других потребительских цен. Правительство повышает пенсии с целью компенсировать этот рост. Выходит, что государство одной рукой дает, а другой — тут же забирает. Оно повышает цены на все: на коммуналку, бензин, увеличивает налоги, и все это ложится на плечи потребителей.

Корр.: Вы являетесь капитанами югорского бизнеса, как оцениваете бизнес-климат в Югорске да и в целом в стране. Власть в Югорске — союзник или противник бизнеса, или у них разные дороги?

А.С.: Я думаю, что это можно видеть по тем процессам, которые происходят у нас в стране. Инвестиции заходят в страну очень осторожно. Бегство капитала превышает процесс прихода инвестиций, потому что бизнес в России — это очень опасное и рискованное дело, нередки такие процессы, как административный захват, коррупция высочайшего уровня. Зачастую дети, племянники чиновников, губернаторов откуда-то в 18-20 лет становятся учредителями нескольких холдингов. Государство закрывает на все это глаза…

Корр.: А конкретно к югорской власти есть претензии?

А.С.: Конечно, есть. Личный пример — двухлетняя борьба за цивилизованную торговлю в городе Югорске. Нецивилизованная — это торговля в павильонах, пристроях, сараях, на складах, продажа алкоголя на остановках. По версии власти, у нас почему-то автобусная остановка не является местом массового скопления людей. Два года мы ведем работу в этом направлении. Также нас удивляет то, что есть такие торговые сети, в которых официально работает, к примеру, всего 14 человек, хотя по факту — в каждой из точек такой сети работает гораздо больше. Не оформляя людей, хозяева таких фирм экономят колоссальные деньги на налогах — такая недобросовестная конкуренция наносит ущерб и бизнесу, и бюджету города. Но чиновники годами покрывают существование таких структур, несложно догадаться почему.

В.Б.: В целом, я думаю, что сегодня бизнес в городе Югорске развивается неплохо.

Корр.: Благодаря власти или вопреки?

В.Б.: Благодаря трудолюбию и упорству наших предпринимателей. Естественно, есть над чем работать. Я не говорю, что все у нас хорошо, но думаю, что, наконец, настал момент, когда власть и бизнес должны договариваться, понимать друг друга. Началось сближение. Сегодня гораздо проще стать предпринимателем, получить энную сумму для организации бизнеса. Я считаю, что крупных барьеров сейчас не существует.

А.С.: Да, власть вроде говорит: открывайтесь, а потом — раз, как топором по шее — налоги повысило в два с половиной раза. Кто это выдержит? Государство сейчас не осуществляет должного контроля и само показывает пример коррупции. Иногда от бездействия власти урон еще больший. Сейчас по стране запретили проверки, вроде бы легче стало, но есть множество недобросовестных предпринимателей, а с ними надо бороться! Еще один маленький аспект. Кризис идет, государство повышает тарифы, проблемы безработицы встают очень остро. Предприятиям приходится сокращать людей, налоги увеличиваются и душат компании, заставляя их сокращать работников, а потом на борьбу с той же безработицей выделяются огромные суммы. Центры занятости иногда даже не могут их освоить. Где логика?

Корр.: Владимир, а что Вы думаете по поводу коррупции, в Югорске она есть?

В.Б.: Естественно,  в любом городе коррупция есть, Югорск не является исключением.Все из-за того, что у человека в России, окончившего школу или вуз, приходящего трудоустраиваться, нет определенных моральных ценностей, главный вопрос — благосостояние любыми способами. Нет предмета в школе, который бы показывал, что такое коррупция и к чему она приводит в масштабах страны. На сегодняшний день в нашем государстве коррупция уже сидит в головах повсеместно. Эту систему надо ломать.

Корр.: Вы говорите, что нужно обучать и воспитывать. А где? В садиках, которых нет? В школах, которые сейчас реформируют с элементами извращений? В вузах, которые сами погрязли в коррупции? Но это риторические вопросы, а вот конкретный: недавно на всероссийском бизнес-форуме было принято решение — 26 мая в День предпринимателя провести акцию протеста и всем закрыться на один день. Будет ли наш местный бизнес как-то участвовать в этом?

В.Б.: К своему стыду я даже не знаю об этой акции. Но сразу скажу: нам тяжело, но бастовать мы не будем, потому что ни на один день не можем оставить население без воды, продуктов, хлеба. Я не вижу смысла закрываться. О протесте я могу высказаться где-то в прессе или как-то иначе продемонстрировать свое участие.

А.С.: Надо сказать, что русский народ — один из самых терпеливых в мире. Если бы мы были менее терпимыми, у нас было бы так же, как в Египте и Ливии. Я работаю для людей, а не для чиновников и бюджета. Если я отвернусь от людей, то будет обратный процесс — они отвернутся от меня, поэтому ни в коем случае таким образом в акции участие принимать не буду. А свои несогласия с процессами, которые у нас происходят, я выражаю иначе, в том числе на страницах вашей газеты и при личных встречах.

Корр.: У нас есть различные общественные организации: инвалидов, пенсионеров, кого угодно, а у предпринимателей что-то подобное есть? Может быть, наше предпринимательство страдает, потому что нет объединяющей силы?

В.Б.: Думаю, что предприниматели настолько заняты выживанием, решением повседневных проблем, что не остается сил и времени на что-то еще. А, может, инициаторов не нашлось пока. Тем более, что наши люди привыкли бороться за свои права и обсуждать власть только на кухне и нечасто способны выйти и высказать все на большую аудиторию. Мы все от чего-то зависим.

А.С.: Многие предприниматели существуют либо за счет бюджета города, либо за счет бюджета «Газпрома», они никогда против не пойдут. Те, кто завязан на остальном бизнесе, например, сфера услуг, просто юридически малообразованны — некуда обратиться, недостаток объективности в судах и прокуратуре. Самое большое — это уже неверие ни во что.

Корр.: И напоследок очень короткий вопрос: кризис закончился?

В.Б.: На мой взгляд, кризис проходит, потому что страна строится. Но по-прежнему сохраняется кризис в производстве и, как следствие, существует дефицит отечественной продукции. Средства, полученные страной сверх прибыли от продажи нефти и газа, идут на закупку товаров народного потребления. А вообще думаю, что кризис в головах. Самое главное — знать, что любая цель достижима, и приложить все силы, чтобы достичь ее.

А.С.: По общим параметрам можно сказать, что кризис прошел. То есть нефть опять стоит 124-126 долларов, и правительство это устраивает. Вроде стабилизировалась безработица. Но странно, что государство пережило кризис и не сделало никаких выводов. Ведь оно выделяло бешеные деньги банковскому сектору, чтобы он помогал бизнесу, а банки прилюдно вывели деньги из страны, поиграли на валюте, заработали, завели обратно. Наше правительство ничего им на это не сказало. Реально никто в экономику денег не вкладывал. Внешне все как будто ровно, но, я думаю, люди серьезные понимают, что никакой дифференциации экономики не произошло. Вот это очень настораживающий фактор и плохой показатель.

Беседовал В. Турин.