Тема дня

22.01.2014 - 06:00

ЗАКАТАЕМ РУКАВА?

Не так давно на нашей территории сменилась одна из наиболее весомых фигур общественно-политической жизни - межрайонный прокурор. Немного выждав, мы отправились знакомиться с вновь прибывшим представителем власти. Тем более что к этому времени образовался и еще один повод для беседы - 12 января профессиональный праздник у работников прокуратуры РФ. Итак, о времени, о себе и о прокуратуре нам расскажет… Впрочем, пусть наш гость представится сам.

Корр.: Давайте начнем со знакомства, кто Вы и откуда прибыли к нам?

М.Б.: Зовут меняМихаил Борисович Киселев. 28 октября прошлого года я назначен с освобождением от должности прокурора г. Радужного Югорским межрайонным прокурором. Начал свою карьеру следователем и старшим следователем Шадринской межрайонной прокуратуры Курганской области. С июля 2002 г. был следователем и старшим следователем прокуратуры г. Сургута. С ноября 2004 г. - заместителем прокурора г. Пыть-Яха. После этого был прокурором г. Радужного, где проработал 6,5 лет.

Корр.: Ваше назначение к нам – это поощрение или наказание?

М.Б.: Ни то и ни другое. У нас в принципе такая ротация предусмотрена. Так что в связи с этим мой предшественник М.Ш. Мавлютов стал прокурором г. Нижневартовска, а я занял его место.

Корр.: Вы уже почувствовали отличия территории, где Вы работали, от нашей?

М.Б.: Да.Во-первых, это размер. Советский район со всеми входящими в него населенными пунктами и г. Югорск, конечно, отличается от компактного Радужного. Во-вторых, если там только нефтяная промышленность, то здесь газовая, лесная, деревообрабатывающая промышленности, транспортировка углеводородного сырья, железная дорога, авиация. И это все накладывает свой отпечаток. Помимо этого, тут два органа полиции, два крупных муниципалитета, две Думы. Поскольку полномочия предполагают тесное общение с органами местной власти, здесь еще включаются и поселения Советского района. Для меня это новое, никогда с таким не сталкивался.

Корр.: А инструментарий, который у Вас в распоряжении, адекватен увеличению объема работы?

М.Б.: Конечно. Здесь коллектив в два раза больше. В принципе, объем полномочий и механизмы их применения понятны.

Корр.: Когда приезжаешь на новое место, как ни готовься, все равно что-то оказывается неожиданным. Что для Вас стало большим сюрпризом?

М.Б.: Я не могу сказать, что сильно готовился к специфике этого места. К этому просто невозможно подготовиться. Ситуацию здесь я немного знал. Так как у нас не так много прокуратур - всего 21, сотрудники каждой из них между собой тесно общаются. Я был знаком с М.Ш. Мавлютовым, мы с ним длительное время вместе работали, поэтому каких-то больших сюрпризов не было. Главное – перестроить себя на руководство большего коллектива, который наполнен совершенно другими людьми.  

Корр.: А Вы как думаете, на сколько здесь задержитесь?

М.Б.: Не знаю. Есть условный срок в пять лет, но он не всегда соблюдается. Да и в нашем случае больше не ротация сыграла роль, а кадровые перемещения.

Корр.: Не секрет, что одна из причин ротации – борьба с коррупцией. Но, с другой стороны, не то, что за пять, уже за год можно обрасти связями…

М.Б.: Во-первых, наша система рассчитана на то, чтобы на ранних подступах выдавить из своих рядов людей, которые не чисты на руку. Во-вторых, если даже теоретически предположить, что человек идет на должность для того, чтобы реализовывать какие-то коррупционные схемы, ему не нужен ни год, ни два. Имея такие полномочия, он займется этим сразу. Но я такой мысли для себя даже не допускаю, хотя бы потому, что так воспитан. Я не смогу тогда смотреть в глаза своим родителям.

Корр.: В нашем разговоре, Михаил Борисович, нельзя не упомянуть о трагедии, произошедшей недавно в Советском на ул. Губкина, 4. В очередной раз произошел пожар и в очередной раз погибли люди. Вы в свою очередь каким-то образом вовлечены в эту ситуацию?

М.Б.: Несомненно. Единственное, сейчас мне не хотелось бы говорить домыслами. Да, есть похожие случаи, но каждый из них в определенной степени индивидуален. В настоящее время нам надо собрать фактуру этого происшествия и проанализировать ее. Это тяжелая и ужасная ситуация. Как прокурор, я обязан разобраться. Говорю только общими фразами, потому что не люблю скоропалительных заявлений. 

Корр.: Непосредственно такие дела ведет Следственный комитет, однако многие еще не уловили разницу между ним и прокуратурой. В чем же отличия?

М.Б.: Задача Следственного комитета разобраться в фактических обстоятельствах и виновных лицах, дать им уголовно-правовую оценку. То есть, другими словами, СК должен установить, в чьих действиях имел место состав преступления, собрав доказательства виновности того или иного лица, дело направляется к нам. В дальнейшем прокуратура будет поддерживать государственное обвинение, если с ним согласна. Также мы надзираем за ходом уголовного дела, выясняем обстоятельства, при которых совершено преступление, анализируем их, вырабатываем план действий по дальнейшему их предотвращению.  

Корр.: Было бы, конечно, удивительно, если бы Вы расставили все точки над «i» по пожару 3 января. Но по пожарам, которые были более полугода назад, можно что-то уже сказать?

М.Б.: Прежние ситуации мы будем рассматривать в контексте нынешней. Нужно понять, есть ли связь. Пока я не готов выстроить цепочку и сказать что-то определенное.

Корр.: Хорошо, а когда? Ориентиры какие-то можно узнать?

М.Б.: Срок расследования уголовного дела - два месяца.

Корр.: И продления до бесконечности…

М.Б.: Ну почему до бесконечности? Есть конечная фаза, в Уголовно-процессуальном кодексе это прописано.

Корр.: Вы понимаете, что люди пристально следят за этой ситуацией. И вполне резонно хотят знать, когда же власть ответит, что же происходит?

М.Б.: В любом случае политика моего ведомства – строить свою работу максимально открыто. Так что, когда у нас будут официальные данные, которые мы сможем озвучить, мы их, естественно, озвучим. Держать население города, района и прилегающих городов в неведении – глупо.

Корр.: Кстати, об открытости вашего ведомства. Пару слов о взаимоотношениях со СМИ.

М.Б.: Необходимость работы со СМИ у нас закреплена в приказе Генерального прокурора, поэтому думать в этом направлении уже не надо. Хотя надо понимать, что мы не все можем рассказать. И не все то, что мы хотим рассказать, интересно гражданам.

Корр.: Приходится часто слышать, что коррупция разъела все госструктуры сверху донизу. В Вашей практике были серьезные дела о коррупции?

М.Б.: Были.По части эпизодов некоторые лица признаны виновными, по части – нет. Всякое бывало. Будучи следователем, расследовал уголовное дело в отношении сотрудников органов полиции, которые вымогали взятку с гражданина за непривлечение его к уголовной ответственности. Человек совершил ДТП, ему было предложено передать достаточно большую сумму денег за то, чтобы закрыть на это преступление глаза. В итоге они были осуждены к 9 годам лишения свободы.

Корр.: Давно хотел поинтересоваться, а как после этого спится? Понятно, когда речь идет о маньяках, а вот когда даже угрозы здоровью человек не причинил и упаковать его на 10 лет… Не возникает чувства вины? Да и еще при этом, мягко говоря, благодарность от народа не часто слышится, а, скорее, наоборот.

М.Б.: Я пришел в органы прокуратуры не с улицы. Обучался в специализированном вузе, длительное время практиковался, стажировался, у меня отличный первый руководитель, который воспитал таких, как я, немало. Мы изначально были ориентированы на то, что никакой благодарности от населения за проделанную работу не получим. Мы начинали работать в следственно-прокурорских органах, то есть расследовали убийства, изнасилования, взяточничества – это те преступления, которые в принципе не предполагают какой-то благодарности ни с той ни с другой стороны. Даже если качественно расследуем убийство, мы человека не оживим, честь девушке не вернем и так далее. Так что мы работаем, потому что кто-то же должен это делать.

Корр.: Михаил Борисович, а занимать такую должность, живя в таком маленьком городке, где все друг друга знают, наверное, непросто в смысле личной жизни. Ни с кем не подружиться, ни с кем не напиться…

М.Б.: С дружбой вопрос решен. Есть хорошие люди, которые стали друзьями до того, как должности появились. А все остальное, конечно, менее позволительно, чем другим.

Корр.: А Вы, наверное, в каждом видите потенциального преступника?

М.Б.: Естественно. Это накладывает определенный отпечаток. Также и какие-то требования к детям, в том числе. Ну, вы не подумайте, у меня нормальная жена, нормальные дети (смеется). Они также общаются с людьми, дружат.

Корр.: Ну хорошо, с Вами все более или менее ясно, но один даже святой прокурор не достаточен, нужен еще коллектив. Какова кадровая ситуация?

М.Б.: У нас она непростая, но в целом все в порядке. Есть в коллективе представители трех слоев: опытные, молодые, но уже не новички, есть совсем молодые. В принципе это неплохо.

Корр.: Вы как человек, знающий лучше многих, что можете сказать о реформе полиции? На Ваш взгляд, есть какой-то эффект?

М.Б.: Есть эффект в плане финансового обеспечения каждого сотрудника. Зарплата действительно серьезно подросла.

Корр.: Это шутка? Какой-то сомнительный эффект…

М.Б.: Я по службе сталкиваюсь с сотрудниками полиции, среди них есть такие, которые ставят прямую зависимость наличия достойного вознаграждения от результатов профессиональной деятельности. Так что в этом смысле реформа помогла полиции улучшить кадровую ситуацию.

Корр.: Динамика-то какова?

М.Б.: Спокойная. Не сильно они разогнались в этом плане. В полиции работать очень тяжело. Мне кажется, за такое время кадры не могут дать те плоды, на которые все рассчитывают, но в будущем - да.

Корр.: Скажите, а какова степень зависимости прокуратуры от местной власти?

М.Б.: Мы взаимосвязаны. Но любое давление на нас неприемлемо.

Корр.: То, что взаимосвязаны, это понятно. Я имею в виду конкретные вещи. Хоть и является прокуратура «оком государевым», тем не менее, если обеспечение этого «ока» жильем, например, лежит на муниципалитете, то напрашиваются всякие выводы. Ведь я как обыватель рассуждаю, если ему квартиру дал Удинцев, машину – Салахов, а дачу – Савинцев, то вероятность, что они окажутся фигурантами каких-либо дел несколько снижается. Логично? Нет?

М.Б.: Здесь надо смотреть на ситуацию по-другому. Если моему коллеге представитель администрации дал бы свою собственную машину, то это можно было бы так трактовать. Но я такого не видел, чтоб представитель местной власти пытался таким способом оказывать мягкое давление на принимаемые решения.

Корр.: Но есть две парадоксальных вещи, о которых часто говорят. Количество оправдательных приговоров суда в России гораздо меньше, чем в других странах. В то же время наблюдается обратная пропорция по оправдательным приговорам по делам, связанным с сильными мира сего. Как Вы это объясните?

М.Б.: Все эти разговоры ведутся без учета особенностей правовых систем разных стран. Обычно нас сравнивают с США. У них англо-саксонская система права, а у нас – романо-германская. Это как бурундук и дирижабль - ничего общего. Там есть ситуации, когда разбирательство по уголовному делу не проводится. Преступление совершено, детектив выехал, провел получасовое расследование, материалы в суд передал, и там вынесли решение. Это то, что у нас называется особым порядком, когда не исследуются доказательства.

Когда составляется процентное соотношение, то берется общее количество рассмотренных в штатах дел от и до, то есть с судом присяжных, прокурором и адвокатом. Из этого количества выделяется процент оправдательных приговоров. А у нас берется общее количество уголовных дел, рассмотренных судом в любом порядке, и также выявляется процент оправдательных приговоров. Это неверно. Если посчитать правильно, то, я уверен, что показатели совпадут. А что касается сильных мира, так всюду. Чем у человека больше средств для обеспечения защиты, тем больше вероятность выйти сухим из воды.

Корр.: Впечатление от нашего разговора складывается, что Вы человек полный энергии, осталось только рукава закатать…

М.Б.: Не по форме закатанные рукава (смеется).

Корр.: На моей памяти сменилось шесть-семь начальников милиции и несколько прокуроров. Поделюсь с Вами одним наблюдением – нередко, когда люди только приезжают к нам, они бодры, веселы, готовы к работе, ну как Вы сейчас. Но с течением времени энергия у них почему-то убавляется, и на повторных интервью, не под запись, они, порой, откровенно жалуются. Так что, Михаил Борисович, хотелось бы Вам пожелать в канун профессионального праздника, чтобы сия участь Вас миновала.

М.Б.: Я в свою очередь поздравляю вас с профессиональным праздником, неслучайно наши профессиональные праздники находятся рядом, ведь мы делаем одно дело. А себе и своему коллективу хочу пожелать, чтобы главным ориентиром нашей работы были не цифры, не внутрикорпоративные рейтинги, а доверие граждан. А для этого нужно много здоровья, оптимизма, чтобы грязь и негатив не прилипали к людям.

Корр.: Большое спасибо за интересный разговор.

Беседовал В. Турин

891

Комментарии

Добавить комментарий

Размещая комментарий на портале, Вы соглашаетесь с его правилами. Проявление неуважения, высказывания оскорбительного характера, а также разжигание расовой, национальной, религиозной, социальной розни запрещены. Любое сообщение может быть удалено без объяснения причин. Если Вы не согласны с правилами – не размещайте комментарии на этом ресурсе.

CAPTCHA на основе изображений
Введите код с картинки