Антиутопические фантазии о новом законе

Такое дело: Госдума в первом чтении одобрила закон об ужесточении ответственности за рекламу наркотиков в интернете. В нем понятие «пропаганды» настолько расширено, что под него вполне могут попасть любые упоминания наркотических веществ в сети, книгах, аудио, видео и СМИ. Тем паче сейчас интернет — это глобальное культурное хранилище. Получается, мы можем лишиться целого пласта произведений. Возможно, кого-то прикрытие культовой лавочки «Криминального чтива» и не опечалит. Но не очевидна ли культурная значимость, например, «Морфия» Михаила Булгакова? Вот, кстати, обновленная версия постера для одноименного фильма Алексея Балабанова.

Нельзя не вспомнить и о классическом наркобаронском произведении, которому не повезло с названием. Может, так будет лучше?

Фильмы, в которых фигурирует слово «игла», также вполне могут оказаться под зорким наблюдением контролирующих органов. К сожалению, среди них окажется и советский художественный кинофильм 1988 года режиссера Рашида Нугманова с Виктором Цоем и Петром Мамоновым в главных ролях, а также лента, снятая по книге классика наркотического жанра Ирвина Уэлша, под названием Trainspotting («На игле»).

Одним из главных фильмов-злодеев станет, вероятно, «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» 1998 года режиссера Терри Гиллиама. (Равно как и бумажный вариант).

Версию знаменитого монолога придется немного изменить: «У нас было два пакета той зеленой, что у дома, 75 таблеток из галлюциногенного кактуса, пять упаковок кое-каких химических соединений, пол-солонки метилового сложного эфира бензоилэкгонина…»

Судьбе «Лица со шрамом» можно только посочувствовать. Тони Монтана — это, без ложной скромности, олицетворение наркомафии.

А что станет с музыкой? Линде придется петь: «Мама — мама — психоактивное вещество дельта-9-тетрагидроканнабинол».

«Лошадку» Найка Борзова предусмотрительно «запикали» на радио еще лет 15 назад.

Ну а самая популярная песня «Агаты Кристи» переименуется в «Сильнодействующий наркотик, получаемый из высушенного на солнце млечного сока добываемого из недозрелых коробочек мака…для никого»

Книги — это отдельный разговор. Но если не брать в расчет очевидно тематические произведения вроде детища Хоффмана «ЛСД — мой трудный ребенок» и множества трудов Уильяма Берроуза, то в расстрельный список попадет даже любимый всеми Шерлок Холмс, любивший «употребить» в периоды отсутствия работы: «Мой мозг бунтует против безделья. Дайте мне дело! Дайте мне сложнейшую проблему, неразрешимую задачу, запутаннейший случай — и я забуду про искусственные стимуляторы».

Пока все это, конечно, шалости и шуточки в стиле «а что если…», ведь закон принят только в первом чтении. Но, учитывая предыдущие одобренные законопроекты, удивляться уже ничему не приходится.

«И еще страшнее, что мы дошли до той «ручки», когда не сомневаемся, что где-то могли запретить «Дюймовочку».»

Надежда Макаренко