​ГОРОДСКИЕ ИСТОРИИ. Человек-оркестр и его Прима. Леонид Федорович и Татьяна Геннадьевна Фомины

Эта семья оказалась на Севере согласно популярному для истории Советского сюжету: молодые специалисты приехали на работу. Фомины, как и многие, думали, что жизнь здесь — лишь непродолжительный этап в их биографии. И, как все герои этой рубрики, убеждены, что Советский как-то незаметно, но навсегда стал родным городом, и ни на какой другой его не хочется менять. Педагогический стаж длиною 89 лет на троих, творческие порывы, победы и открытия — всё городу, с которым связана жизнь. За многолетний плодотворный труд Леонид Федорович и Татьяна Геннадьевна Фомины награждены почетными грамотами Губернатора Югры, Департамента культуры округа; являются ветеранами труда ХМАО-Югры, имеют почетное звание «Заслуженный деятель культуры ХМАО-Югры».

Как все начиналось

В начале беседы интересуюсь, что позвало семью Фоминых в таежный край.

Татьяна Геннадьевна: В 1979 году мы окончили Тюменское училище искусств. Тогда существовала практика направлений: после окончания учебы все молодые специалисты обязаны были отработать несколько лет там, куда отправит страна. Нас отправили на Север. Мы ехали в п. Комсомольский, ныне это город Югорск, потому что у нас там жили родственники. Но когда приехали в Советский, заведующая отделом культуры Клавдия Григорьевна Сергеева (позже ее фамилия стала Колодуб) сказала, что не отпустит нас, оставит в районном центре, потому что им нужен оркестр народных инструментов, а мы — два специалиста — будем работать над этим.

Был август, слякотная, почти осенняя пора. Наверное, поэтому Советский показался хмурым, холодным, пасмурным. Для лесного поселка улицы оказались на удивление широкими и просторными, а вот деревянные тротуары произвели на меня неизгладимое впечатление: я таких «архитектурных шедевров» никогда ранее не видела. А еще я нигде, кроме Советского, не видела такого количества собак, собирающихся в стаи и бегающих без надзора.

А вот люди с северным размахом меня поразили сразу. Мы же были бедными студентами. Правда, нам дали самые большие подъемные (целых 180 рублей на каждого), потому что уезжали дальше всех, и мы себя ощущали миллионерами. Но это чувство очень быстро пропало. Наискосок, напротив Дома культуры «Сибирь», был ресторан, а рядом магазин «Бакалея». И там, в очереди перед нами, женщина купила целый рюкзак шоколадных конфет, рублей примерно на 300. Мы очень удивились такому северному размаху.

Поступили на работу в музыкальную школу. В тот год школа № 1 переехала в новое здание на ул. Гастелло, а ее старое помещение, точнее одно его крыло, заняла музыкальная школа. Это было наше первое рабочее место. А вот места жительства у нас не оказалось, и мы начали в буквальном смысле жить на работе. Днем занимались с детьми в кабинетах, а вечером ставили здесь же раскладушки и спали. Мы не видели в таком быте ничего из ряда вон выходящего, потому что недавно были студентами, а студенты — люди легкие на подъем, неприхотливые. Самым большим неудобством для нас было то, что, как и всем в юности, по утрам спалось особенно сладко, и мы иногда просыпали. Ученики заглядывали, и нам приходилось в срочном порядке эвакуироваться из спальных мест и начинать занятия. Но мы были молодые, веселые, трудностей не боялись.

Мы набрали себе в класс большое количество учеников (зачисляли всех желающих) и, засучив рукава, принялись за дело. Вскоре у нас появился настоящий оркестр русских народных инструментов, и мы начали выступать на сцене.

Оркестру уже 45!

Леонид Федорович: Когда мы приехали, мне дали оркестр баянистов. Оркестром это было трудно назвать — всего семь учеников, баянистов и аккордеонистов. В 80-м году мы уже выступали с настоящим большим оркестром. В 1997 году на окружном конкурсе он был признан лучшим в округе. Члены жюри долго удивлялись и задавали вопрос: «Откуда в таком маленьком городке взялся профессиональный оркестр народных инструментов?». Получается, что с 1980-го и по нынешний год существует наш оркестр, в этом году ему исполняется 45 лет.

Татьяна Геннадьевна: Создавали оркестр с нуля. Леонид Федорович был и дирижером, и руководителем, и сам ночи напролет расписывал партии. Это сейчас все можно найти в Интернете и распечатать любые партитуры и ноты, а тогда приходилось писать все оркестровые партии вручную. У нас до сих пор все эти партии хранятся. А самого Леонида Федоровича можно без преувеличения назвать человеком-оркестром. Он окончил музыкальную школу как баянист, училище — как балалаечник, из института выпускался дирижером оркестра, а в Уральской консерватории прошел переподготовку как педагог по гитаре. Он играет почти на всех инструментах народного оркестра.

Леонид Федорович: Да, я могу играть на балалайке приме, балалайке секунде, балалайке альт, домре бас и баяне. Больше 20 лет играл в духовом оркестре. Был период, когда работал с хорами на ЛДК. А не так давно позвонил Евгений Анатольевич Волков и сказал, что в эстрадном оркестре некому играть на ударных инструментах. Я попробовал, все получилось.

Татьяна Геннадьевна: Наш оркестр набирал силу, мы играли все профессиональнее. В 2000 году в городе Ханты-Мансийске состоялся смотр-конкурс «Округ на рубеже веков». Тогда глава Советского района Павел Петрович Митрофанов распорядился, чтобы наш район был представлен в округе продукцией ЛДК, молокозавода, хлебозавода, а также самыми лучшими творческими коллективами. Из музыкальной школы поехали самые одаренные ученики, а также оркестр народных инструментов и мой ансамбль домристов.

Помню, как нас всех вместе доставили в столицу округа на самолете, тогда ведь еще не было автомобильной дороги до Ханты-Мансийска. В столице округа как раз только построили и открыли шикарную гостиницу «На семи холмах», нас с учениками поселили туда. Все — и взрослые и дети — были в восторге от уюта и красоты. Когда стали собираться в обратный путь, наши юные артисты не хотели уезжать — так им понравилось в окружной столице.

А вот зал Центра искусств для одаренных детей Севера нам показался огромным после нашего крошечного зала музыкальной школы. Мы сели играть на сцене и друг друга с трудом видели и слышали. Даже сначала испугались, что у нас ничего не получится и не зазвучит, но после репетиции все пошло на лад. Выступили отлично! Вечером Павел Петрович пришел к нам на ужин и лично поблагодарил всех артистов за хорошее выступление.

Леонид Федорович долгое время руководил оркестром, потом в школу устроился очень хороший специалист Сергей Анатольевич Филипенко, работа с оркестром была передана в его надежные руки. А потом Сергей Анатольевич выиграл конкурс дирижеров в Екатеринбурге, и его пригласили работать в филармонию — вести областной оркестр народных инструментов. Наш Советский оркестр снова перешел под управление Леонида Федоровича. Сейчас у нас в ДШИ два оркестра — старший и младший. Ансамбли домристов тоже есть.

Семь гитар в одни руки

Татьяна Геннадьевна: Когда мы только приехали в Советский, музыкальных инструментов по нашим специальностям в музыкальной школе не было. На моей домре и балалайке Леонида Федоровича играли все дети. Те инструменты, которые были в музыкальной школе, на языке музыкантов назывались ширпотребовскими. Качество звучания таких инструментов очень низкое.

Леонид Федорович: Отдел культуры во главе с Клавдией Григорьевной всегда поддерживал нас. Для школ были заказаны мастеровые музыкальные инструменты, и мы отправились забирать их в Москву. Ездили вдвоем: я и директор музыкальной школы из Комсомольского. Сколько именно инструментов мы забирали, я уже не помню, проще сказать — целую гору. Когда мы их привезли к вагону, проводник встал грудью: «Я вас не пущу с таким багажом». Пришлось идти к начальнику поезда и обо всем договариваться. В итоге мы выкупили купе и забили его до потолка. Поезда прямого не было, только до Серова. Там мы все эти инструменты выгрузили, сдали в багаж, а потом опять все загрузили и поехали домой.

Но это был не единственный случай в моей практике. Однажды я вез из Тюмени семь гитар с чехлами. Из-за нелетной погоды самолет посадили в Нягани. Из аэропорта мне помогли добраться до железнодорожного вокзала. На вокзале я выгрузился из автобуса, а шофер не уезжает, смотрит, что я буду делать с этой кучей гитар, да еще и сумки у меня были. Я начал навешивать на себя гитары с разных сторон, сумки взял в руки и пошел на поезд.

Татьяна Геннадьевна: Несмотря на то что с таким трудом доставались инструменты, мы всегда чувствовали заинтересованность и поддержку администрации. Всегда находились деньги, чтобы приобретать новые музыкальные инструменты, открывать новые отделения.

Приведу такой пример. В трудные 90-е годы в России массово начали закрывать музыкальные школы, свое существование в то время прекратили полторы тысячи школ. Но в Ханты-Мансийском округе ни одна школа не была закрыта. Правда, тогда были неприятные моменты, когда нам месяцами не выплачивали зарплату. Но все как-то выходили из ситуации, например, хлеб и другие продукты выдавали по талонам. И все равно воспоминания о том времени сохранились самые светлые и хорошие.

О музыкальной школе

С музыкальной школой семью Фоминых связывает уже больше, чем работа. В городе их фамилию ассоциируют исключительно с Детской школой искусств. У Леонида Федоровича в трудовой книжке школа значится как единственное место работы, и он продолжает трудиться на музыкальном поприще. А Татьяна Геннадьевна хоть и не всегда работала в ДШИ, но постоянно находилась на расстоянии полушага: готова была помочь и поддержать своих коллег. Неудивительно, что она знает об истории школы все. С 2023 года участвует в «Краеведческих чтениях», где выступает с докладами о любимом учреждении и педагогах, которые здесь трудились.

Татьяна Геннадьевна: Музыкальная школа была открыта в 1968 году. Я исследовала этот вопрос и была поражена тому, что поселок был создан в 1962 году, а уже через шесть лет школа распахнула свои двери. У истоков стоял Анатолий Иванович Тартанов. Были открыты класс баяна и аккордеона, класс фортепиано. И хоть тогда работали всего три преподавателя, с открытием школы у детей Советского появилась возможность заниматься музыкой.

К моменту, когда мы приехали, в школе трудились уже более десяти педагогов. В деревянм здании не было звукоизоляции, мы все друг друга отлично слышали. Но работать становилось просто невозможно, когда начинались уроки у Алексея Семеновича Вариводы. Его «архаровцы» (как он их любовно называл) начинали дудеть на своих трубах, и мы уже никого, кроме них, расслышать были не в состоянии. Но и эту проблему сумели решить. Нашли какой-то материал типа войлока, обили весь его класс, создали примитивную звукоизоляцию, и стало полегче.

Коллектив у нас был дружный. А вот места стало катастрофически не хватать. Зрительный зал маленький. Когда давали концерты, мы, артисты, сидели и на сцене и под сценой. Зрители располагались не только в зале, но даже стояли в коридоре. И люди, получается, приходили иногда не посмотреть, а хотя бы послушать выступления своих детей.

Праздники мы проводили замечательно, собирались семьями и устраивали забавные капустники. Здесь в шутливой форме поздравляли друг друга стихами собственного сочинения, переделанными на свой лад популярными песнями; разыгрывали забавные сценки, придумывали юмористические конкурсы. До сих пор многие старожилы вспоминают, как было весело на таких мероприятиях.

Музыкальную школу много лет возглавляла Ольга Витальевна Петрова, мы устроились на работу при ней. Она всегда говорила: «Мне не важно, как это сделано, мне важен результат». И мы работали на результат. Я назвала бы людей, работавших в то время, энтузиастами и фанатиками в хорошем смысле слова. Был такой случай. Когда коллектив школы готовился к переезду в новое здание, в старом начались поломки, как будто оно не хотело нас отпускать. Однажды зимой там перемерзли трубы. Я пришла и застала такую картину: сварщики работают, дым стоит коромыслом, света нет, холодно, но ни один педагог не отменил занятий. Все дети сидели и писали диктант при свечках, а из классов звучали музыка и детское пение. Педагоги работали несмотря на аварию. Никто не обращал внимания на неудобства, урок должен был пройти в любых условиях.

По сравнению со старой школой новая ДШИ — это дворец. Сейчас здание школы искусств комфортное и красивое. Есть зал на 220 мест. Помню, когда мы туда зашли впервые, счастью нашему не было предела. У нас появилось много кабинетов, великолепные художественные мастерские с большими окнами, где светло, тепло и уютно.

В 2000 году меня пригласили работать в районную администрацию. Я стала курировать работу всех филиалов музыкальной школы, библиотеки, музея и домов культуры.

Должностей у меня сменилось много: была консультантом, главным специалистом ну и доросла до заместителя начальника управления культуры. Я десять лет там проработала, а потом решила заняться индивидуальным предпринимательством. Два года увлекалась этим, но потом поняла: это не мое, я привыкла работать среди людей, чтобы вокруг меня все вращалось, крутилось, и жизнь бурлила ключом. Леонид Федорович в то время был директором ДШИ, и так сложились обстоятельства, что он остался без заместителя. Пришлось мне вернуться в Школу искусств. Я работала десять лет заместителем директора по внеклассной работе. Эта работа очень беспокойная, хлопотная, требующая мобильности и постоянного взаимодействия с людьми. Я занималась и летним оздоровительным лагерем, который был организован на базе нашей школы, конкурсами, фестивалями, внеклассными мероприятиями.

О семье

В нашей семейной жизни хорошо то, что не надо объяснять мужу, почему я задержалась после работы. Скорее всего, или с учеником занималась, или к конкурсу какому-нибудь готовилась. Он это прекрасно понимает.

Мы с Леонидом Федоровичем познакомились в училище. Он меня старше, но мы оказались на одном курсе, потому что он поступал в училище после десятого класса, а я после восьмого. На втором курсе его забрали в армию, и, вернувшись, он попал в нашу группу. В 1978 году у нас была свадьба, мы зарегистрировались в Тюмени.

В Советском у нас родились две дочери. Мы очень гордимся нашими девочками. Они тоже окончили музыкальную школу. Но старшая дочь не пошла по нашим стопам, она стала экологом. На выбор ее будущей профессии повлияла Нина Николаевна Элерт — мудрый человек и талантливый учитель. Дочь в 1997 году с золотой медалью окончила школу № 2 и выиграла конкурс «Выпускник-97». Все годы обучения она получала стипендию от администрации Советского района. Лесотехническую академию окончила с красным дипломом, затем училась в аспирантуре. Сейчас работает в военном ведомстве, живет с семьей в Екатеринбурге. Ну а младшая дочь выбрала профессией музыку, как и мы. Она окончила Свердловское музыкальное училище, там же получила высшее образование. Сейчас она работает в Советской ДШИ, продолжает наше дело. Стаж совместной работы нашей династии — 89 лет. Я считаю, замечательно, что родители могут передавать свой опыт детям. Еще у нас четверо замечательных внуков. Младшая внучка учится в первом классе Советской ДШИ, и, кто знает, может, и она в дальнейшем тоже будет учить детей музыке…

О городе

Следующий вопрос задаю о том, как город изменился за то время, пока здесь живут герои нашей рубрики.

Татьяна Геннадьевна: Мы, прожив здесь 46 лет, видели, как Советский из поселка вырос в город. Мне очень обидно, когда кто-то приезжает к нам и начинает критиковать Советский. Город развивается в лучшую сторону, благоустраивается.

Я помню, когда у меня родилась старшая дочка, я, как «бурлак на Волге», таскала коляску по песку и лужам. Сейчас у нас все центральные улицы асфальтированы.

Однажды мы поехали в отпуск на машине, для этого нам нужно было загрузиться на поезд, добираться до места на платформе. Нынешняя транспортная схема очень хорошая: можно хоть поездом, хоть самолетом, хоть автомобилем добраться, куда захочешь. Люди не ценят этого преимущества. А ведь у нас в стране много мест, куда трудно попасть и трудно потом оттуда выбраться.

Изменился аэропорт. Я помню, там было чистое поле, мы шли по нему пешком, потом садились в маленький самолетик. И старый наш страшненький ангар темно-зеленого цвета тоже помню. По сравнению с теми нынешние условия в аэропорту очень комфортные.

В городе появились замечательные парковые зоны, новые районы. Когда мы приехали, здание больницы уже было, но сразу за ним начинался лес. Теперь там находится еще половина города.

Когда мы приехали, было мало многоэтажных домов — буквально несколько пятиэтажек по ул. Гастелло, недалеко от «пятачка». Ни о каких семи- и девятиэтажках никто и не мечтал. Здесь раньше было много частных домов, и во всех дворах шумели березы. Я задавала вопросы, почему никто ничего не сажает в огородах. Картошечку, например. Мне говорили, что здесь ничего не растет, потому что песчаная почва и суровый климат. А теперь то ли климат поменялся, то ли люди приспособились к северным условиям. Мой муж, например, знатный огородник-садовод. Он выращивает все, вплоть до арбузов и дынь.

Попытки сменить место жительства

Задумывались ли Фомины о переезде? Да, были такие мысли. Об этом продолжаем разговор.

Леонид Федорович: Первое предложение о переезде поступило нам из Урая. Там работали наши знакомые, которые выпустились из того же училища, что и мы. Они должны были уезжать прямо во время учебного года. Им поставили условие — найти себе замену. Они предложили нам перебраться в Урай. Нас в то время в Советском все устраивало, но жили мы в неблагоустроенном доме. А в Урае обещали сразу дать квартиру. Я никому ничего не сказал, собрался и полетел в Урай, так сказать, на разведку. Туда можно было добраться по зимнику или самолетом. Директор Урайской музыкальной школы обрадовался мне, пообещал и жилье, и садик для ребенка, сказал, что выделит машину и окажет всяческую поддержку. Я с веселыми мыслями о скором переезде поспешил в Советский, но не тут-то было. Как раз случилась нелетная погода, и я там застрял на несколько дней. В эти дни оптимистическое настроение пропало. Потом в Советском я объяснился с директором, сказал, что нам нужна квартира, и этот вопрос вскоре решился — мы получили благоустроенное жилье.

Потом меня звали работать заместителем директора в югорскую школу, но я подумал и не пошел. Еще на конкурсе в Сургуте меня заметили, предложили работу, но и от этого предложения я отказался.

Татьяна Геннадьевна: Мы два специалиста, поэтому всегда были востребованы. Но каждый раз, когда поступали заманчивые предложения, мы понимали, что уже прикипели к Советскому, к музыкальной школе, к коллективу и любимым ученикам. Есть ведь хорошая народная мудрость: от добра добра не ищут.

Леонид Федорович: Да, когда с жильем вопрос был решен, я больше не задумывался о переезде. Я сам родом из сельской местности, поэтому большие города меня не привлекают, а в Советском мне очень нравится. Правда, в последнее время у нас тут пробки какие-то в районе ул. Киевская-Юбилейная, да и возле больницы скопление машин.

Татьяна Геннадьевна (смеется): Да уж, мы в этих пробках по несколько минут, бывает, стоим.

Леонид Федорович подхватывает шутку: Моя сестра, которая живет в Подмосковье, по полтора часа на работу добирается, а вот я из-за лишних двух минут нервничаю. Избалованы мы комфортом.

Жизнь кипит

Спрашиваю о том, чем вообще в нынешнее время наполнена жизнь.

Татьяна Геннадьевна: Вообще я активистка по жизни: в школе была звеньевой, в училище — комсоргом. Когда в 2022 году я вышла на пенсию, муж сказал: «Займись чем-нибудь, а то взорвешься». Я решила свои силы применить в общественной организации — районном совете ветеранов. Сейчас я являюсь заместителем председателя этого совета. У нас в районе много пенсионеров. Когда мы сюда приехали, пожилого человека встретить на улице было очень сложно, разве что к кому-то погостить бабушка приедет. Сейчас у нас 25 % пожилых граждан — это большой человеческий пласт с огромным творческим, спортивным и вообще жизненным потенциалом. В Совете мы ведем активную общественную работу: пишем проекты, организуем различные мероприятия, стараемся, чтобы жизнь на пенсии была многогранной, содержательной и интересной.

Леонид Федорович: В связи с этим у меня есть такое умозаключение. Когда мы приехали в Советский, у многих наблюдались настроения временной жизни здесь, на Севере: приехать, заработать денег и уехать на «большую землю». Практически никто не планировал здесь жить до старости. Сейчас открываешь газету, и почти в каждом номере поздравляют 90-летних людей. Тяжелые климатические условия, сложные условия труда, но, несмотря на это, здесь количество долгожителей, как на Кавказе.

Татьяна Геннадьевна: Да, я тоже себя ловлю на мысли, когда читаю поздравления с 80-летием: почему такую молодую поздравляют? Когда я пришла в совет ветеранов, поразилась, что наши пенсионеры шумные, активные и позитивные, как дети в школе. У граждан пожилого возраста еще столько задора, идей, сил и планов, что просто удивительно. То ли это советская закалка, то ли привыкли с оптимизмом смотреть в будущее.

Перед тем как закончить беседу, задаю вопрос о том, что думают Татьяна Геннадьевна и Леонид Федорович о людях нынешних: ощущают конфликт поколений или считают молодежь продолжателями своего дела.

Татьяна Геннадьевна: Поколения, конечно, разные, сейчас скорости совершенно иные, поток информации большой. Без компьютера и интернета уже трудно представить наше существование. Но я считаю, что жизненная дорога у россиян любого возраста все равно одна. В трудный момент люди могут сплотиться, будут работать на Победу. Я поражена тому, как много людей сейчас заняты волонтерской деятельностью: сети плетут, варежки вяжут, белье шьют, делают свечи для окопов. Этим занимаются все — от мала до велика. Поэтому сказать, что мы и нынешнее поколение вообще не понимаем друг друга и разговариваем на разных языках, я не могу.

Время, конечно, изменилось. Я в разговоре с внучкой произнесла фразу, что раньше я брала с собой авоську, когда шла в магазин. Она спросила: «Что за название — авоська?». Я объяснила, что это от слова «авось», то есть «а вдруг». Я шла в магазин и думала: «Авось что-нибудь куплю». Ей непонятно, как это — идти на авось, как это — не было ничего в магазинах. Разве так бывает?

Леонид Федорович: Я не сказал бы, что существует конфликт поколений, но некие недопонимания друг друга присутствовать будут всегда. Люди, жившие в советское время, не всегда понятны нынешней молодежи. Моему отцу во время наступления перестройки было непонятно, откуда взялось изобилие в магазинах, если раньше ничего не было. Я вспоминаю, как мы с Анатолием Ивановичем Тартановым ездили в Серов на поезде в магазин. Мы купили там манки, яиц и колбасы. Зашли в магазин и увидели небывалое явление — колбасу, причем не множество видов, как сейчас, а один. Мы рады были, что нам повезло с такой покупкой. Ехали счастливые домой на поезде, в котором зимой всегда было очень холодно, а летом очень жарко. Ехали в шапках, спали на одном матрасе, укрывались другим. Нынешним людям не понять, но из нашей истории этого не вычеркнуть.

Люди в возрасте любят повторять: «А вот в наше время…». Да, что-то в наше время для нас казалось лучшим. Для молодых это уже непонятно. Как музыка, которая у разных поколений своя, так и сами поколения отличаются. Дети не слушают музыку стариков, потому что считают ее неинтересной. Я думаю, что это нормально, и рад этому. Это значит, что идет развитие, прогресс.

Есть анекдотичная история из моей практики на эту тему. Когда-то, лет 15-20 назад, в музыкальной школе во время переменки каждый ученик брал инструмент, готовился к следующему уроку, разыгрывался. И вот недавно педагог в школе искусств выходит в коридор, видит ученика, который ждет начала следующего урока, и говорит: «Вася, у тебя еще 30 минут до урока, что ты сидишь без дела? Поиграй». А ученик отвечает: «А во что я буду играть? Я телефон дома оставил».

Когда разговор с героями рубрики уже на исходе, возникает чувство благодарности за мудрые мысли, остроумные шутки, неизвестные до беседы факты о городе, в котором живу. Благодарю Леонида Федоровича и Татьяну Геннадьевну за возможность по их воспоминаниям вписать в историческую память Советского еще одну интересную городскую историю о замечательной, яркой, талантливой семье Фоминых.

Светлана Пахтышева